В клочки я разорву картину,
Где кочки и дорога с глиной.
Где мастера перо пропало,
Несчастье, но таланта мало.
Бездушное творенье рук,
Где душно, где мешает стук,
А в творчестве так мало ритма,
Там корчится его молитва.
Он так царапал весь рельеф,
Он тратил время, строил блеф.
Как лев рычал в картине кистью,
Талант пропал и взят корыстью.
Где вихрем проносились краски
И стихли как в печальной сказке.
И что случилось с человеком?
В нем испарилось чувство света?
Все тусклое и неживое!
Все сдохло в немощном покое.
И упокоен мастер где-то.
Зато ему не льстят поэты...
И в мертвом творчестве его,
Никто не видит одного!
Он не писал тогда картину -
Он показал, что был покинут!
Он был забыт, зарыт годами
Теперь он спит, но все же с нами.
И я стою с его печалью,
Я понимаю, что рыдаю.
И эти мелкие бумажки,
Напоминают о промашке,
Что совершил я только что,
Я превратил себя в ни что.
И я забыт, зарыт годами.
Под переулками, домами.
А ты читаешь эти строки
И для тебя они жестоки.
Но ты уже ничто не рвешь,
Ты в этих строчках узнаешь
Того что жил с тобой недавно,
Ты закрываешь глаза плавно.
Ты улыбаешься бумаге,
Покажешь эти строки маме.
А та заплачет и поймет,
Того что с вами не живет.
Ведь это был ее супруг,
Который умер от недуг.
Точнее от вины в себе,
Я благодарен был тебе,
Художник, умерший в печали,
Тебя, увы, не понимали.
Да вот и я убил себя,
Твое творенье невзлюбя.
На этом свете ты мой друг
И я так счастлив, что я тут.
Я познакомился с тобой,
Что мне внушил такой покой.