Десять жизней назад был прозрачный и хрупкий январь,
Мутные стекла с рисунком белесых сердечек,
Жрец любви, в чьих владеньях диванчик-алтарь
С шерстчяными клоками от предыдушек овечек,
Отдавших себя на почетный любовный убой.
Видишь, жрец, Бог жесток, его милость ко мне невозможна.
Десять жизней назад мы о том говорили с тобой,
Десять жизней, а может смертей - утверждения ложны
Потому, что молитвы услышаны кем-то другим.
И этот кто-то другой сделал так, что любовь умирает.
Десять жизней назад жрец любви был почти что моим.
А теперь он чужой. Со жрецамии такое бывает.