Мне душу Вы изъяли, не жива.
Теперь она – колодец, с дном иссякшим
И лишь, в печали, грустные глаза,
Взирают на предмет, внизу, озябший.
Который сердцем раньше бил, в груди.
Ну, а сейчас, - лежит, не бьется больше
И лишь, осколки веры и любви,
Укрыли толщей колкой, его мощи.