Ночью порой на измятой бессонницей простыни
вдруг одолеет безмерное к смерти влечение.
И всё, что было, уже не имеет значения –
всё это так же неблизко, как звёздные россыпи.
Ночь. Полнолунье. Луна удивительно белая.
Кажется, ей ли не знать смысла существования...
Вдруг обольёт, словно ужасом: «Что я здесь делаю,
в этом унылом, мучительном повествовании?»
Что я здесь делаю? Чем я страдаю и радуюсь.
Мне ведь почти безразличны привычные поводы.
Разве вот осень короткой прохладной отрадою,
словно кого-то любимого пышные проводы.
Разве вот осень... да только дождусь ли я осени?
Стенокардия бессонницы – боль неминучая.
В этом лесу никуда не проложены просеки.
Всё по тебе – не бывает ни бога, ни случая.
Но если б только дождаться, быть может, надеждою
осень меня приласкает, как дочь нелюбимую.
А хорошо бы остаться любимыми, нежными,
в дни когда нас зачарует октябрь пантомимами.
И побрести хорошо бы по парку дремотному,
горечь листвы выпивая, как воду хрустальную?
Жизнь человеку иначе дана, чем животному,
только он этого не понимает. Мне жаль его!