Исповедь бывшего...
Я вроде Понтия Пилата --
при всех сомненьях и желаньях
за всё, что совершил когда-то,
меня не тянет к покаянью.
Да, знаю, память не игрушка,
в ней жалость гулкою струною
ко всем, зарытым по макушку,
распятых на крестах страною.
Была борьба идеологий --
два жернова, а между ними
в тупик ушедшие дороги
и пыль от крыльев Серафимов.
Они творят -- народ в ответе...
Цикута слова? -- сто охапок...
Кто против: -- жалуйте в кюветик,
белейте остовом без тапок...
Да, я стрелял в чужое мненье,
но не писал в Кремле указы,
вычёркивая тушью тленья
по тысяче фамилий сразу
из жизни...
Пирамиды власти
незыблемы,
а мы -- повстанцы,
порубленные волей Красса
в лохмотья, не в протуберанцы.
Палач и жертва -- всё едино!
А истины диаметральны,
а сила в граммах или динах
всегда бессилия моральней!
И в чём мне каяться, скажите?
За то, что где-то и когда-то
я вышиб жизни из событий
безумной строчкой автомата?
Да ну вас!
Руки мыты с мылом,
взгляд искренний, простой, суровый --
я снова разумом за силу,
согнувшую народ подковой...