Не хочет зреть Ефим во мне поэта и рифм моих в упор не признаёт,
Ефима самолюбие задето и на дыбы он лошадью встаёт.
Уж я ему и так и пере эдак, жужжу пчелою - баюшки-баю...
хвалю его, хвалю евоных деток и правду-мать в заутренней пою.
Всё, баста... понял... "громом осенило!" - за что не признан дерзостный пиит.
За то, что пусть негромко, нежно, мило, но всё же правду-матку говорит.