Поэма.
1
Ветром его носило,
Весь облетел Союз.
То Колыма манила,
То по велению муз.
Все посмотреть хотелось-
Тайгу,далёкий Байкал.
Дома ему не сиделось,
Будто,что потерял.
Видно судьбу такую
Выдал Господь ему,
Прибился он в Пеледуе
К старателю одному.
И закрутилась шарманка
Старательских передряг.
Золото,как приманка,
Тянет к себе бродяг.
Гусениц лязг и скрежет,
Дизеля нудный вой.
К жене приезжал он реже,
Чем моряки домой.
Доля старателя волчья.
Он говорил порой:
"Как бы хотелось молча
Выпить тайги настой!"
Только звала работа,
Запах саляры,гул,
Пахал до седьмого пота,
Словно двужильный мул.
Время летит и тает,
Как сквозь пальцы вода,
И,как всегда,бывает,
С тыла пришла беда.
Не выдержав вечной разлуки
Ушла от него жена.
В первый раз задрожали руки.
В первый раз не взошла луна.
Винить он ее не винил,
Скорее всего,понимал
Только простить не простил,
И как-то в тайге пропал.
2
Как не мотайся по свету,
У каждого свой предел.
И я,в девяностых,летом,
На Псковской земле осел.
Это медвежий угол,
Природа вокруг-благодать!
Сорванец,от загара смугл,
Растет молодая рать.
Здесь чистая Русь сохранилась
В говоре и церквах.
Здесь Ольга княжна молилась,
Никандр здесь жил,монах.
Здесь бабы,еще по старинке,
В речке полощут белье.
И тянут свои корзинки
В гору,через жнивьё.
Что еще нужно бродяге
На склоне летящих дней?
Песни свои во враге
Ночью поет соловей.
Утром босой быстрей
К заветным спешу кустам,
Молча ловить окуней
Ненасытным своим котам.
Тихая,милая Русь,
Дремлет Шелонь в ночи,
Я умирать не боюсь,
Здесь от Рая ключи.
3
Монастырь в Печёрах,храмы,
Храм внизу,храм у ворот,
На иконе Христа раны
Кровоточат за народ.
Словно в трансе вижу ельник,
Еще нет монастыря.
И стоит седой отшельник,
Он пришел сюда не зря.
Он копал,пришли другие-
И с молитвою,в трудах,
Возвели они простые
Кельи,в сумрочных ходах.
Пролетело пять столетий,
Не стихает служба здесь.
И монахи,Бога дети,
Среди зла святая взвесь.
Вот и я,бродяжий сын,
Посетил святое место.
Я в пещерах не один,
От поломников здесь тесно.
Нам показывают склеп.
На гробы смотрю впотьмах.
Верхним явно мало лет,
Те,что ниже,просто прах.
Запах тлена не витает,
Но должна же плоть вонять!
Кто-то тут все охраняет,
Смертным,просто не понять.
А монах-экскурсовод
Свой словесный хоровод
Запрягает и ведет
Снова в нужный поворот.
"Здесь дворянская семья
Захоронена не вся.
Младший сгинул на чужбине.
Говорят,погиб в Берлине.
Тут затворники молились
На воде и сухарях.
За свои и наши бились
Души грешные впотьмах."
Много разного узналось,
Поразмыслить есть над чем.
Только вдруг мне показалось,
Я знаком с монахом тем.
Замелькали,словно кадры,
Лица в памяти моей,
Мы же с ним мотались в Гагры,
Ванька?Юра?Нет.Андрей!
Целоваться миловаться
Нам в пещерах не с руки,
Но спокойно обменяться
Адресами,мы смогли.
"Я живу совсем тут рядом,
Ты,как сможешь,приезжай..."
Проводил меня он взглядом
И ответил:"Ожидай!"
4
Что за зимы,что случилось?
В Новый год дожди идут!
Будто небо прохудилось,
Льет и в Питере и тут.
Толи дело Рождество
В приполярной зоне.
Зимы русской торжество
В колокольном звоне.
Вековые стынут ели
От мороза по ночам.
И луна там еле-еле
Открывает ночи храм.
Тишина,и лунным светом
Зачарованы леса.
Сопки спят.Их только летом
Птиц разбудят голоса.
А у нас январь доходит.
Зимы нет.Ну,что за хрень!
И Шелонь,как летом,гонит
Воды темные в Ильмень.
Вот в такую непогоду,
В зимних сумерках,впотьмах,
Постучали в дверь,я сходу
Открываю-Он,монах.
Обнялись мы с ним в прихожей.
В рясе длинной,с бородой:
"На себя ты не похожий!"
Отвечает:"Стал такой..."
Женка,верная подруга,
Свое дело туго знает:
И уже на стол по кругу
Снедь и вина выставляет.
-Вино будешь?
-Нет не стану,
Не прилично мне по сану.
-Ну,а я,брат,накачу,
Выпью чарку,все ж хочу.
За едой и в разговорах
Время к полночи летит.
Он о храмах,о соборах,
Я,хмельной,про аппетит.
Нам усталость не усталость!
Не видались столько лет!
-Расскажи,Андрей,хоть малость,
Где пропал тогда твой след?
Помолчал он,помолчал,
Вилку молча отложил
И рассказывать начал,
Где скитался и как жил.
5.Монах.
Когда измены закрутилась суета
Сентябрь закату подходил,
И по распадку осени цвета
Тайге он с щедростью дарил.
Но я не видел красоты,
Как будто я во времени завис...
Я понимал,что это не каприз,
Что рушатся устои и мечты.
Я веру в верность потерял,
В любовь и женщин разом.
Она была мне идеал,
И бухтою была,и базой.
Все рухнуло,оборвалось.
Мы были одно Я.
Все по живому рвать пришлось,
И грудь рвалась от воя.
Казалось,что в меня,
Как в рогоносца,устремились взоры.
И мой позор быстрей огня
Сжигал любви последние узоры.
И я ушел,куда глаза глядят.
В тайгу,которой нет и края.
Как вор я избегал ребят.
Я взял ружье,еды и чая
И ну в тайгу,кустов не замечая.
Я шел.Переходил на бег.
Куда? Зачем?-Не понимал.
Я не заметил первый снег...
Очнулся,снег лежал.
Дремал,простуженно дыша.
Продрогшего меня будил рассвет,
Когда болит душа,
До тела дела нет...
Не помню сколько дней
Я брел,совсем промок,
И вот из-за камней
Увидел я балок.
В балке буржуйку затопил.
На нары повалился и уснул.
Во сне куда-то тщетно плыл,
Приснилось,будто утонул...
Проснулся,печь остыла,
За стенкой ветер выл.
А на душе и горько,и постыло.
И я в тот миг все для себя решил.
Патрон,снаряженный жиканом,
В ружье спокойно затолкал,
К груди приставил,без обмана,
И на курок босой ногой нажал.
Как выжил,Боже мой?
Жикан медведя валит!
И хоть калибр небольшой,
Но ведь медведя валит!
Не знаю,неудобно было,
Темно и пол сырой,
Ружье,возможно,соскочило?
А может правил кто другой?...
6
Тайга,кругом тайга.
Стланик лапы опустил,
Завалили все снега
От Урала до Курил.
Воздух чист и звонок,
В небе синем стайка облаков,
Щурится от солнца якутенк,
Маленький Илюшка Чудаков.
Весь в мехах,лица не увидать,
Он на нартах чинно восседает,
Рядышком всегда якутка-мать,
Как наседка сына охраняет.
По тайге кочуют якуты
Постоянно в поисках кормов,
И бредут олени сквозь кусты
Может сотня,может две голов.
Мох-ягель для оленей
Говорят,деликатес,
Целый день они без лени
Набирают живой вес.
Якутам олени все:
Транспорт,мех,еда,
Без оленей не житье,
Без оленей им беда.
Берегут они оленей
От волков и росомах,
И рогатое их племя
Вырастает на глазах.
Так из года в год кочуя
По распадкам и ключам
Нынче в зимовье ночуют,
Завтра в чуме,где-то там.
Вот отец Ильи Семен,
Лидер он в большой семье,
Ловок,строен и умен,
Уважают его все.
Знает он,где кочевать,
Когда в тундре задержаться,
А когда к тайге прижаться,
Он все точно должен знать,
Глупо стадом рисковать.
Трудно снег зимой разрыть,
Лишь олень хозяин здесь.
Проявляют зайцы прыть,
За оленем есть,что есть.
Тут и лемминг растревожен,
Рай лисицам и песцам,
И визит волков возможен,
Это все еда волкам.
Грозный хищник.Голод гонит,
Их вожак матерый волк.
Дрожь берет,когда он воет,
И в охоте знает толк.
Никому зимой не сладко,
Ни зверью,ни пастухам,
За оленями украдкой
Ходят волки по пятам.
7
Это будет все зимой,
А пока лишь первый снег.
Тишина в тайге,покой,
Поохотится не грех.
Только-только посветало
Мужики уж на ногах,
Глухарей всегда здесь валом,
Ну,буквально в трех шагах.
В трех ни а трех,а только шпарь,
Намотаешь километры,
Птица чуткая глухарь,
Не возьмешь ее по ветру.
Якутам тайга,что дача,
Как крестьянам огород,
Оттого всегда удача
Не обходит древний род.
Но сегодня все не так,
Будто кто в тайге чужой.
Не подводит нюх собак,
А вожак-совсем чумной.
Говорит Семен:"Проверим!
Стая рвется к сопке той,
Может просто чует зверя,
Ну,давайте,кто со мной?"
Там геологи стояли
Много лет назад и зим,
Все балки уж разобрали.
Сохранился лишь один.
Подошли,собаки странно
Как-то все себя ведут.
-Человек прошел недавно.-
Говорит седой якут.
Дверь открыли,Бог ты мой!
Человек в крови лежит.
Все к нему,еще живой.
Еще дышит и дрожит.
8.Монах.
Как вытаскивал шаман
Одному известно Богу.
Затянулось чрево ран,
Стал вставать я понемногу.
День за днем я оживал,
Но душа была убита.
Ели-ели ковылял,
Весь,разбитое корыто.
Оклемался я тогда.
Молодое было тело.
Чистый воздух и еда
Сотворили свое дело.
Якуты не лезли в душу,
Понимали,больно мне.
Надоело бить баклуши,
Стал работать,как и все.
Всем премудростям таежным
Научил меня Семен.
Стал он другом мне надежным,
Оживал душой при нем.
Научил стрелять,как надо,
Белку мог спокойно брать...
Якуты мне были рады,
Мне пахать,не привыкать.
Полетели дни за днями,
Незаметно год прошел.
Неприятный случай с нами
Как-то раз произошел.
Задавил медведь оленя,
Ладно,если б одного.
Разгулялся, злое племя,
И никак не взять его.
Мы его и так,и эдак,
Все уловки нипочем.
Как агент семи разведок,
Не медведь,а дьявол в нем.
Сколько ниточка не вьется...
Все ж попался наконец,
Подошли,в петле не бьется
Косолапый наш стервец.
-Хорошо,пошли за тарой,-
Мне командует Семен.
Предвкушая пир,с гитарой,
Молча к стойбищу идем.
Мы пришли,чайку попили,
Ведра взяли и вперед,
Отошли,-"Стволы забыли!"-
Друг хороший нам орет.
-А,-махнул Семен рукой,-
Не забыли,пойман зверь,
Не к чему они теперь.
И опять пошел тропой.
Я глупец.И он такой.
Тоже мне абориген.
Подошли,медведь другой
Рвет и лижет кровь из вен.
Мы опешили,стоим.
Он поднялся во весь рост.
Угрожает смерть двоим.
Этот зверь совсем не прост.
Дальше,сам не ожидал:
Кинул шапку перед пастью,
Чтобы лапы он задрал.
Наказал своею властью,
Нож всадил,и наповал.
Но в конвульсиях,когтями,
Зацепил меня медведь.
И опять шаман ночами
Надо мною стал корпеть.
И опять Господь отвел
От меня могилы мрак.
За удачу я все счел,
Только то был свыше знак.
9
Время,времечко течет.
Пятый год тайгу топчу.
Стал я чувствовать,влечет
Снова к женскому плечу.
Где-то мать-старушка ждет,
Проглядела старые глаза,
Не дождется,когда сын придет,
Когда снова скрипнут тормоза.
Запечалился,затосковал,
Я не запад чаще стал глядеть.
Якутам поведал,рассказал.
Мне пора на родину лететь.
И они,всем стойбищем своим,
В путь дорогу стали собирать.
Подошел Семен.-"Поговорим,
Кое-что хочу тебе сказать".
Отошли и он мне говорит:
-Собирай рюкзак,Андрей.
Покажу,где золото лежит,
Нам отсюда ходу пару дней.
Меж старателей я знал,
Слухи разные ходили,
Есть у якутов металл,
Только где и как добыли,
Не один из них не рассказал.
Золота немало повидал
На своем старательском пути,
Только то что он мне показал....
Я опешил,с места не сойти.
Вспомни,что мы мыли.
В основном песок,лишь иногда
Среди шлихов и пыли
Забьется самородочек иль два.
А тут,лишь торф разрыли,
Бери,руками набирай,
Не надо мыть,как мыли,
Старателю здесь рай.
Семен задумчиво сказал:
-Об этом знаю только я,
Теперь и ты узнал,
И будет знать Илья.
Ты друг,меня ты спас,
Бери,не скромничай,давай!
Никто об этом,кроме нас,
Не должен знать,смекай.
Из поколенья в поколенье,
С незапамятных времен,
Храним свое месторожденье
И только в трудный год берем.
-Нет!-ответил я ему,-
Не стану нарушать закон.
Когда прижмет, возьму,
Сейчас мне не резон.
10
В России много городов,
Старинных,древних даже,
Где островки многоэтажек
Стоят меж маленьких домов.
И в каждой улице старинной
Своя душа и свой настрой.
И есть,конечно же,любимый
На каждой улице герой.
На Оборонной-дед Иван.
Еще при Сталине служил ,
Разговорится,когда пьян,
И прихвастнет,как немца бил.
Еще он бодренький дедок,
На пасеке копается с утра,
И любит липовый медок
В округе детвора.
Он с внучкой и снохою жил,
Жену лет десять,как похоронил,
Сын из Афгана не пришел,
И горький год за горьким шел.
Души не чаял он в Елене,
Родители так внучку нарекли,
И радовался смене поколений,
А годы быстрой речкою текли.
Окончив школу,затем ВУЗ,
Работала Елену на дороге.
И первый пережив в любви конфуз
Ждала любви,подобно недотроге.
Ждала,как все мы в годы эти,
Мечтала о любви,О человеке молодом,
И как-то раз,в ДК, на дискотеке
Его увидела,сидел он под окном.
Он танцевать,не танцевал,
Сидел один,и отрешенным взглядом,
Он,молча,на танцующих взирал.
Елена подошла,присела рядом.
Заговорил,ее он мысли угадал.
Лишь одному известно Богу,
Как происходит таинство любви,
Тропинки их сошлись в одну дорогу,
И замелькали радостные дни.
11.Монах.
Я красотой ее был пьян.
Полет ресниц и синий взгляд,
Волос,чарующий каскад,
А стан-турецкий ятаган.
Но как в отравленной душе
Найти хоть каплю веры?
Возможен рай и в шалаше,
Коль в душу не наплевано без меры.
О,сколько горячи и боли
Принес я женщине своей.
Я был заложник мнимой воли
И необдуманных страстей.
Натерпелась,брат,она со мной.
Я в дамах видел только юбки,
Я мог запить,и мой запой
Продлиться не одни мог сутки.
Она терпела,все сносила.
Так могут русские,поверь.
Она по настоящему любила,
А я...Затравленный я зверь.
Любить ее я не любил,
Она мне нравилась,не спорю.
Жениться без любви решил.
Живут же без любви порою.
12
Время лечит.Год за годом
Чередою жизнь текла.
Уходил я в дальние походы,
Там,где мало солнца и тепла.
Там,где северной монетой
За труды платили мне.
И обуты,и одеты
Были все в моей семье.
Родила она мне сына,
Дочка следом родилась.
И уже не та картина,
Жизнь другая началась.
Я смотрел,порой усмешка
Мои трогала уста,
Как вся троица успешно
Лечит пришлого кота.
Я б добил и вся забота,
Только там не я рулил,
Не кота,я обормота
В своем доме приютил.
Да и как мне устоять
Против троицы моей .
Ведь такая благодать
Занялась а душе моей.
Ожила любовь и радость,
Засветился счастьем дом,
С души прочь ушла усталость,
Все плохое вышло вон.
Жизнь настроилась,что надо?
Что еще желать я мог?
Но уже тогда прохладой
Смерть струилась на порог.
Ох,уж пьяная бравада.
Ох,мужицкая ты дурь,
Говорит жена:"Не надо.
Не садись хмельной за руль..."
Я не я,да я не пьяный,
Да садись ты,не впервой.
Только дьявол окаянный
За моей стоял спиной.
И не я рулил той ночкой.
Собирали черти дань.
Заплатил своею дочкой,
Сыном и женою,пьянь.
13
Я выжил,зачем мне жизнь.
Я их убил по глупости своей.
И оттого мне горше и больней,
Я выжил,зачем мне жизнь.
В осиротевший дом на костылях
С трудом добрался от машины.
Замок повесил я в сенях,
Вошел,сдирая паутины.
Присел.И в мертвой тишине
Так просидел до ночи.
И все казалось мне
Я слышу голос дочи.
Я слышал шум шагов,
Халата жениного шорох,
Не к стати разболелся шов,
И сам я весь,что порох.
Картины страшного суда
Мой воспаленный мозг
Передо мной являл сюда,
Как боль от сотни розг.
Всю ночь в каком-то исступлении
Свою я душу истязал.
В миру не вымолить прощенья.
"В монахи",-сам себе сказал.
ЭПИЛОГ
Прекрасна Псковская земля.
Здесь нет Московской суеты,
Не добывают здесь угля,
По трассе елки да мосты.
Церквей старинных купола
На душу русскую бальзам.
Дорога лентою вела
В обитель,к радостным местам.
Шуршат колеса,день прекрасен,
Монах мой дремлет,как всегда,
И лик его по-детски ясен
И просветлен,как никогда.
Мне кажется,я смог понять,
На тех,кто свято верит,
Снисходит Божья благодать,
Они другою мерой мерят.
Ничто не вечно в этом мире,
Всему живому свой конец.
И только дух в ночном эфире
Скиталец вечный и гонец.
2008-2010г.
г.Порхов.