Он, на всех похожий, для всех ничей,
Вечерами побрякивал тихо связкой ключей,
Говорил, что стар, что оставьте в покое:совсем ослаб,
Что парадом планет командовать может любой остап,
И своими звёздами чьи-то души с руки кормил,
Он, на всех похожий, и всё же - из самых больших светил.
А я продолжала прятать в нелепом своём мозгу
Всё ненужное, что я знаю, то немногое, что могу,
И он улыбался тихонько, он предлагал рискнуть,
В безвоздушном Всегда, говорил, тоже можно найти свой путь...
Пусть меня назовут невернувшейся на Байконуре
Или в прочем месте, познавшем взлёт.
Я сижу на каком-то Марсе в ничейной шкуре,
Забывая даты и устный счёт,
Забывая знаки любых событий,
Забывая всё - и запрет, и страх.
И моей Эпохе Больших Открытий
Всё труднее держаться на трёх китах.