Церковная собака

Светлана Ильина 9
        Как все-таки интересно устроен человеческий мозг, увидишь какую-нибудь мелочь и потянулась череда воспоминаний, они выстраиваются стройными рядами, и неважно, вчера это происходило или десять лет назад. Вот и сейчас один случайный взгляд на проходящего мимо человека вытащил из кладовых моей памяти историю про «церковную собаку». Человек этот был нашим постоянным покупателем, когда я работала в маленьком мясном магазинчике. Иногда он просто заходил пообщаться, в основном,  пожаловаться на жизнь: денег нет, жены нет, поговорить не с кем, а ещё с ним всё время происходили какие-то неприятности, то дом обворуют, то огород потопчут.
       Та давнишняя история  с собакой началась  ранним осенним утром, солнце ещё баловало теплом, но уже было ясно, что это ненадолго. Мы с подругой шли на работу, болтая о разных пустяках, как вдруг наше внимание привлекли очень странные звуки, это был не то крик, не то рёв, не то хрип, что-то похожее говорил мой старый игрушечный мишка, только у него получалось гораздо тише. Около церкви пришлось остановиться.  Из-за церковной ограды с диким шипяще-хрипящим воем выкатился круглый, как шарик, маленький кудрявый щенок, он ткнулся носом в мою ногу, потом задрал голову вверх и замолчал. Щенок был черный с рыжим подпалом и белой грудкой. Я подняла его и сунула запазуху, малыш отчаянно дрожал и вонял так, как будто его только что достали из мусорного бака. На работу щенка нести было нельзя. Обычно, утром  хозяева магазина делали объезд своих торговых точек, к нам они заезжали в первую очередь. Собаки, дежурившие  около  магазина, хозяевам сильно не нравились,  наша кошка тоже почему-то им мешала. Даже представлять не хотелось, какую бурю эмоций и возмущения вызовет собака внутри магазина. Оставалось одно – пристроить это кудрявое чудо в добрые руки до открытия. Легко сказать. От церкви до нашего магазина всего-то минут пять хода. Тут я заметила, что навстречу нам идет наш постоянный покупатель, в жизни  которого, с его же слов, не осталось ничего, кроме неприятностей.  В голове моей сразу возник план. 
      - Здравствуйте! Как поживаете? – приветливо и непринужденно обратилась я к нашему, вечно расстроенному покупателю.
      - Здравствуйте – промямлил он, явно удивленный моим вниманием.
      - Может быть вам нужна собака? Она будет охранять ваш дом, вас ведь недавно обокрали, это от того, что не было собаки!  Опять же - живая душа рядом! – продолжала  я  бодрым  голосом  рекламного  агента.
Мужчина посмотрел на щенка, задумался, а потом спросил:
      - Где вы взяли эту собаку? – наверное он учуял ужасный запах, которым наверняка уже насквозь пропиталась моя куртка.
      - Щенка-то? Да вот, из-за церковной ограды выбежал, плакал, дрожит... - мой бодрый тон постепенно переходил в нытье.
      - Так что же, выходит, это церковная собака? – спросил мужчина.
Было непонятно, подходит ему церковное происхождение нашего щенка или нет.
      - Церковная, – ответила я уверенно, решив, что так будет лучше.
      - Церковная – это хорошо! Церковная собака принесёт счастье. Я подумаю...  – мужчина заулыбался, первый раз я наблюдала в его глазах живой блеск.
      - Когда вы заберете собаку? – не унималась я, время поджимало.
      - Так сразу я решить не могу, сейчас мне нужно на работу…  И потом, с маленьким щенком столько хлопот… Я не знаю… - он вдруг замялся, как будто почувствовал себя виноватым в том, что не может забрать собаку сразу, без раздумий.
      Мой план провалился.  Мы пошли в магазин, но не на работу, а в соседний круглосуточный магазин за молоком. Предложив немногочисленным покупателям  и продавцам  щенка и купив бутылку молока, мы отправились на работу с подарком судьбы, который успокоился наконец-то и мирно посапывал у меня запазухой.
        Вскоре выяснилось, что  наша Мурка не собирается дружить с очень маленькой, но все же собакой. Учуяв конкурента она шипела, надувалась и выгибала спину, как самый страшный в природе зверь. Пришлось отправить Мусю на улицу. Времени было вобрез, нам предстояло еще выложить на витрины весь ассортимент курятины, говядины, свинины и кучу разновидностей котлет. Покормив щенка молоком и уложив его в коробочку на махровое полотенце мы поняли, что молчать он не будет. Выкладка всего товара сопровождалась громким, но хриплым воем церковной собаки.
      В девять утра с замиранием сердца мы открыли магазин. Первым и пока единственным покупателем был дедушка. Я начала рекламную акцию без особого энтузиазма.
      - Здравствуйте, вам случайно не нужна собачка? – спрашивала я скорее по инерции,  уже почти не надеясь на успех своего предприятия.
      - Очень даже нужна. Бабка давно меня просит - принеси, да принеси. Только она хочет маленькую собачку, - улыбаясь, уточнил дедушка.
      - У нас как раз очень маленькая собачка! – объявила я радостно и полезла под прилавок, где в коробке спал уставший щенок.
      - Хорошая. А это девка или пацан? Бабка девку просила.
      - Сейчас выясним… - вот это номер, в суматохе мы даже не поинтересовались какого пола наш приёмыш.
      - Девка… – выдохнула я с облегчением.
      - Ну, тогда беру, – дедушка, похоже, был доволен.
      - Она не очень хорошо пахнет. Мы не успели её помыть. И ещё она немножко охрипла, - я зачем-то стала перечислять все недостатки нашей собаки, моя дурацкая честность могла сильно подвести нас, но дедушку все эти новости нисколько не смутили.
      - Бабка помоет. Собачке у нас хорошо будет, вы не переживайте, мы живность любим. Наша-то собака старенькая была, померла, вот бабка и скучает…
        Вручив дедушке коробочку с собакой,  пакет с подарочной курицей и почти полной бутылкой  молока,  мы проводили его сияя, как два до блеска начищенных самовара, надеясь, что церковная собака принесет им с бабкой счастье.
      Минут через десять явились хозяева магазина, осмотр владений прошел без сучка, без задоринки, даже Муся не раздражала никого своим видом. 
      Вечером зашел наш постоянный покупатель и торжественно объявил, что всё обдумал, взвесил и забирает церковную собаку. Известие о том, что щенка  уже забрали сильно расстроило его, он сразу  сник, сгорбился и снова стал одиноким, неудачливым  мужчиной средних лет. Мне было жаль его. Ещё утром он мог стать счастливым, счастье было так близко.