МУЗА
Я ничего о ней не знаю…
Она вчера сидела с краю,
качая ножкою точёной,
и ничего не говорила.
Дрожа в чернильнице гранёной,
шедевром бредили чернила.
Перо брало их каплей влаги,
в слова свивало на бумаге.
Писалось быстро, споро, много,
глаза её глядели строго;
она сидела, невесома,
на самом краешке альбома.
В окошке небо голубое
плыло, высокое такое…
И думал я: наверно, мне бы,
взлетая с нею, словно птицы,
с листа стремиться прямо в небо…
А в небе просто раствориться.