Вызов с дальней слякотной окраины:
Стекла, лужи, дохлые коты.
Инвалид в наколках: профиль Сталина,
Купола и синие кресты.
Вызвала Макрель-туберкулезница:
Он - ее сожитель, вдруг помрет.
У порога сын в коляске возится:
ДЦП. Четырнадцатый год.
Тонкий лик святого Пантелеймона.
Исцелил бы - только попроси
Тех, в наколках, с каторжными клеймами,
Варнаков, блудниц всея Руси,
Только руки - будто приколочены.
Но глаза, торжественно-чисты,
Смотрят: на груди хмельного отчима
Вытравлены синие кресты.
Слишком многим с самого рождения
Только в этот храм открыта дверь.
Бледный отрок с острыми коленями,
Не могу помочь я здесь, поверь.
Больше куполов ликует в просини -
Строят в искупление грехов,
Больше тех, кого в пеленках бросили
И забытых грязных стариков.
Ухожу дорогой рыжей, слякотной.
Губы шепчут: Господи, спаси.
Врут, что солнце светит одинаково
Всем живущим на святой Руси.