Мы встретились обычно. Мы встретились в психушке. Как сейчас помню было это в понедельник за завтраком. Мы: эльф, робот и медсестра, да такая, которую пустить к больным можно было только в качестве пациента.
На самом деле, за тем завтраком встретилось много людей. Почему же среди этих их появились мы?
Это мы и спросили у Эриа. Какого такого Эриа? Да бога обычного. А как он так появился? Да за тем же завтраком. Присел, взял себе чашечку чая. Но мы втроем почему-то сразу поняли, что он Бог. А он и не дурак отрицать.
Эриа сказал, что мы избранные. Но не сказал почему. Да каждый из нас и так догадался, но все про себя подумали, что за глаза хватило бы и одного. Для чего хватило? Все знают, что если появляется Бог, тут уже попахивает Концом Света. А если уж назвали избранными, так полезайте ребятки предотвращать эту глобальную катастрофу.
Способы спасения, причем, рознятся. То надо мешок артефактов собрать, то убить каких-нибудь плохих дядь/теть, то себя, дабы доказать этим самопожертвованием, что есть еще что-то, что не нужно убивать. То тупо просидеть дома, с пачкой попкорна и сериальчиком, что в итоге и окажется пресловутым спасением.
Но Эриа на немой вопрос в глазах и громкий в мыслях (раз Бог, наверное, читает) ответил поворотом пальца у виска. Затем мы долго-долго говорили с ним. Дословно не помним. Краткая адаптивная версия диалога ниже.
«-Какой Конец Света, вы чО ребят? Другое задание у меня к вам. Все нормально сделаете – в качестве пряника выпущу отсюда.
-Не, не катит. Нам и так все нравится. Хотели бы – вышли.
-Ясно. План «Бе». Ответ на абсолютно любой ваш вопрос.
-По рукам».
Мы думаем, что не продешевили. И сейчас спокойно доедаем завтрак. О задании Эриа скажет нам в обед. Все самое интересное случается по обедам.
Не знаю как, но мы угадали. Явление Эриа народу случилось в обед через неделю. Выглядел он весьма помятым. В прямом, кстати, смысле. Ну, как еще можно назвать человека, лицо которого имеет форму вопросительного знака, а нога с рваною штаниной сохранила следы чьих-то шестиладонных, расположенных цветочком рук.
Нам было интересно, а чего это такое, но не интереснее, чем то, что нам надо сделать. Эриа взял очередную чашку чая. Потом передумал и пригласил всех на пикник.
Но какой к черту пикник, мы замурованы в этих двадцати четырех бетонных плоскостях. Да он уже предлагал нам выбраться, но это не для нас.
Оказалось, что никаких сложностей с этим не будет. Сотрапезники наши стали по кругу, изображая кто лес, кто птичку. Освободилась приличная полянка. На ней мы и расположились, попивая чаек, заедаемый конфетами.
Сцена действия снова резко и непонятно как поменялась. И вот мы уже свалены внутри восьмигранника, на полу которого устоять на ногах нереально. Как мы там окзались? А кто его знает. Вопросы к Эриа. Он у нас бог. Он же и ответил на вопрос, касаемый задания.
На наш взгляд оно глупое. Что может быть проще. Исполнить одно общее на троих желание. Единственно-искреннее.
Ну, что ребят по пицце?
Однако так просто отделаться не получилось. Мы любим разную пиццу. И разный попкорн. И не любим машинное масло.
Но почему из вещей материальных. Можно же выбрать духовные. Сделать так, чтобы нас любили. Не. Фиговый вариант. Это ж надо столько стараться. Да и не слишком-то хочется. То, чего действительно нам хочется – это приз. Получить ответ на вопрос… убедиться в своей правоте или не правоте.
Подумали мы об этом вместе. Но у каждого по отдельности – своя правота
.
Эльф ненавидит нас всех, потому, что мы еретики. Ненависть его – жажда пролития крови, жажда перерезать наши губы в улыбке Джо Весельчака, чтобы не одно слово не могло вырваться из этих обезображенных лезвием уст. Ведь мы – смерды - не можем понять ту простую правду, что мы тень от тени Создателя, наделившего нас сознанием, ради единственной Великой Цели, которую, увы, это сознательные существа утеряли, и за это никто не достоин жизни. Эльф живет зря. Он, как и вся серая масса не достоин жизни, даже возможная великая цель – отмена Конца Света ускользнула от него. О, коварнейший посланник Создателя, этот Эриа, принесший, и забравший надежду. Он недостоин жизни тоже, но напоследок, прежде чем умирать, эльф спросил бы у него, зачем нужно жить, зачем умирать.
Робот не может ненавидеть так же, как и испытывать других чувств. Он успокаивает себя, говоря, что это сбой в программе, и тем самым находит еще один сбой: тревожность так же ему не положена. Но как еще реагировать на существ, которые не понимают его речей. Они созданы. Каждый из них выверен Технологами и собран Механиками, чтобы создать идеально полезный сегмент общества, а вместо этого они расшатывают баланс горючего неправильной зарядкой, да и в целом гробят себя, коэффициент их полезной работы не больше трех тысячных доль. Он же был создан как лидер, чтобы вырвать их из когтей бесполезности и простаивания, но что мог сделать он один, когда никто не хочет слушать? Но может быть бракованную партию стоит уничтожить? Эта мысль крепла в нем день ото дня, тем самым становясь и для него приговором. И, как только появился Координатор (он же Сис Админ, он же Эриа) у него появилась надежда на новую задачу, но. Ему безразлична данная ситуация, следовательно, он так же не совершенен, а значит, достоин смерти.
Медсестра вообще не понимала, зачем она живет. Нет никаких доказательств, что она есть, что она живет, что она живет именно так. Вдруг нам всем кажется, что мы есть, а нас нет. И то, что мы сейчас пишем друг другу, говорим, делаем - это на самом деле Сознание придумало людей, как декорацию своей личной шизофрении. Может быть, Сознание выдумывает людей вокруг, а само себе кажется телесным, и, наблюдает за теми событиями, в которых оно хотело бы поучаствовать, которые хотело бы пережить… Она не желала быть декорацией, у них ведь нет своей воли, но чем дольше она проживала свою жизнь, тем больше ощущала себя декорацией. Она видела, как мучаются другие, и не могла смотреть на это. Она по натуре была доброй. Поэтому хотела всех уничтожить, стереть из этого кино-спектакля. Проще говоря – убить. Всех, значит в первую очередь себя. И она в убеждена была в своей правоте. Убеждена, но не до конца. Поэтому у Эриа она планировала спросить, права ли ее правда? Но… Эриа ведь тоже декорация. Да, с дополнительным освещением, но так же не имеющая своей воли. Он мог сказать только то, что пожелает Сознание. Стереть. Уничтожить. Убить.
Мы бросились друг на друга одновременно. В ненависти и отчаянье исполняя наше общее желание. Потом, как по команде разошлись и стали уничтожать стенки восьмигранника, но снова собрались в его центре, заметив там Эриа. В этой общей свалке руки вцеплялись в горла, свои, чужие – не важно. Важна была мысль: Уничтожить! Убить!
Мгновенье До. Затишье. Остановились полу-хрипы.
Эриа поднял глаза в потолку. О чем он думал? Мы не знаем.
И, наконец, все оборвалось… Обманщик Эриа. Никакой ты не бог.
Эпилог
«Все мы живем, идем по ровной дорожке бытия, пока под ноги не начинают попадаться камни вопросов: зачем мы живем, живем ли? Камней становится все больше, нам все труднее поднимать их или отодвигать в сторону. Тогда, мы следуем правилу: не можешь решить проблему – игнорируй ее, и, идем по камням, которые превращаются в гору. Но все когда то заканчивается. Стоя на границе бытия – мы понимаем, что это - край бездонной пропасти. Что делать каждый решает сам».
Послесловие
У тебя дико болит голова. Не каждый день в тебе умирают мы и он. Четыре смерти много для одного, но ты справишься. Ты свободен. И, как же мешают этой свободе решетки на окнах. Ты кричишь, зовешь хоть кого-нибудь. Они приходят. Ты требуешь себя выпустить. Им это все равно. Ты пытаешься единственным возможным способом вырваться из этих стен, расталкиваешь их руками, кусаешься, царапаешься, бьешь. Но их больше, они сильнее. И на две недели ты в еще более тесной камере. Комнате для буйно помешанных. Потом белый доктор озадаченно смотрит в твои нормальные, чуть ироничные глаза. Он не находит в них бога, эльфа, робота и медсестры. А ты, буквально упиваешься его недоумением. Через пол года тебя выпускают, ведь тебя незачем больше изолировать. А нас… нас просто нет. До тех пор, пока ты не умеешь жить.