Заводик был маленький и стоял на краю города. Выполнялась там нужная и непыльная работенка: отливались, клепались и паялись запчасти для душевнобольных. Мало кто из работающих на нем и живших рядом знали, что стоял тот завод на глубинном земном разломе. Это ничего не значило для них, привыкших к повседневной и рутиной обработке деталей: закалке, облицовке и подклейке б/у-шных деталек, принимавшихся по остаточной стоимости, а, бывало, и даром. Люди тут были
разные, обремененные семействами и одиночки. Одно было неизменным: глаза у всех были светлые: серые, голубые и зеленоватые с коричневыми крапинками. Работа требовала наличие светлости глаз. Запчасти бывали капризны и несносны порой. Требовалась настойчивость и крепость нервной системы для подгонки и обтачивания сложных поверхностей.
Разлом давал себя знать лишь в редкие минуты, источая дым с запахом жженой глины. Люди свыклись и не обращали внимания на данный факт. Лишь старший охранник Климчик обращал, ведь был он бывшим химиком, непризнанным и забытым гением. Он наблюдал за разломом, брал пробы и делал химические анализы. Газ был не простой, он влиял на подкожный мир людей. Люди становились невесомыми и наполняясь этим газом постепенно отрывались от поверхности, но пока только ночью, во сне. Климчик же отрывался уже и днем. Это немного напрягало его, но не настолько, чтобы уйти с завода. Исследовательская жилка развилась до такой степени, что он готов был погибнуть ради неизвестного. В один прекрасный день разлом развил свою деятельность так, что уже клубы теплого, терпкого пара вышли на поверхность. Климчик побежал к главному инженеру, но не добежал… Взлетел и наблюдал сверху, как постепенно смешиваясь с продукцией заводика, поднимались люди..