Дело закрыто давно на суде,
Покинули молча зал седые арбитры.
Мы постигли триумф в нелёгкой борьбе,
Но в подтексте побед бегут финальные титры.
Перебирая мелодию струн теории Хаоса,
Милосердие жизни сходит на «нет».
И лебединая песня всё сильней выделяется
На фоне доставших однодневных сонет.
Мы кормим друг друга свинцом по ночам,
Вместо того чтобы договориться,
И так постепенно сходим с ума.
Уже которые сутки абсолютно не спится.
Упёртость рождает бессмысленный спор,
Где слова - лишь попутчик у транзитных ветров.
Пункт невозврата подписал приговор,
И обвал начался с истребления снов.
Продано в сделках, что было так дорого,
А раньше гордились, что у нас не отнять это.
Но играться с огнём возле серы и пороха
Считалось всегда престижным занятием.
В поисках куша убиваем недели,
В базовых ценностях уже давно не семья,
И нам приходит повестка в виде снега в апреле
Заказной телеграммой, минуя пост декабря.
Рабы возводили фараонам гробницы.
Далее, джунгли из бетона и стали.
Так почему удивляет пробка в центре столицы,
И в случайном порядке взрыв пропана в подвале?
В среде равнодушия, опустив глаза, рыщем
И забыли, что значит прикоснуться к колосьям,
А ледяные клинки, повисшие с крыши,
С каждым годом становятся подозрительно больше.
Ограничилась вера куполом церкви,
Сверкающих златом над взглядами нищих.
Насекомые чистят поля от культур
В противовес консервантам, что напичканы в пище.
Утешение ищем не в мудрости, в блуде.
Кроме форумных распрей, нет интересов, иных,
А потом удивляемся, почему в ночном клубе
Стены хоронят под собой молодых.
Око за око - схема проста.
Добыча и хищник, вновь меняются роли.
И коррозия лопает пилоны моста
В подготовке диверсии из-за пятна нефти в море.
Ссоры, конфликты, да всё это до фени,
Пока мегаполис не тряханёт на рассвете.
Куда проще пускать опиаты по вене
И молча смотреть, как спиваются дети.
Высшее общество плевало на прочих,
Прожигая монеты в мнимой романтике.
Айсберг за это затопил «символ мощи»,
Вытащив души под покровом Атлантики.
Ошибки не учат, снова куплен «Вейрон»
На средства, что собраны для «бедной сиротки»,
И крик птицы в турбине кладёт крыло на бетон,
Вынося аэробус за очертания взлётки.
Сжигали красавиц, приняв их за ведьм,
Теперь же в игноре, не вписавшись в игру.
Проходит напрасно ещё один день,
И опрокинут бокальчик за тот самый “l`amour”.
Мы сжали любовь в десяток минут
Вспыхнувшей страсти на первом свидании.
И как-то глупо молиться, что нас всех сберегут
От тревожного шёпота из жерлов Исландии.
Под предлогом науки ковыряемся в генах,
Пихая ключи в тот самый ящик Пандоры.
Провоцируем сбой в работе сердца спортсменов,
Учёных, писателей, певцов и актёров.
Неизбежно опустятся руки хирурга,
И сорвутся с небес очередные огни.
Так однажды отнимут лучшего друга
За одну только мысль, что тебе все должны.
Там пытаются справиться с пожаром в тайге,
А я здесь ощущаю вину за причину.
От бед и напастей всем не по себе,
Но котировка: душа за любой урон миру.
Ничего не прощается, время идёт
В желании сделать нас планктоном на дне,
И трещина в дамбе запускает отсчёт
В ответ на «удар» по Новой Земле.
Привычно откладывать счастье на завтра,
А оно, может быть, в этот раз не наступит.
Давление в баке бензовоз рвёт на трассе,
А нас опять валят с ног магнитные бури.
Тропы к единству больше незримы,
В войне за себя сдохли помыслы, чистые,
И на горном курорте сходит лавина,
Бросая в обрыв автобус с туристами.
Степень удачи - теперь число шкалы Рихтера.
Тест на пригодность в атмосфере искрится.
Последняя точка терпения достигнута,
И нас начинают карать за бесчинства.
Мы стали холодными, циничны с любимыми.
Сохраняя баланс, таят льды в Антарктиде.
В резонанс ураган с очередным женским именем
Кидает свой гнев на побережье Флориды.
Десять тысяч ампер валят тополь на «Порше»,
Смяв корпус экзотики, словно мокрый блокнот.
Нарвалось, по полной, человечество, в общем,
Испарились замки потусторонних ворот…
Будет плевать на догмы наших религий,
Одиночка ли ты или держишься в стае,
Так однажды уже разложили рептилий,
Так ушла Атлантида, так списали и Майя.
Когда-то «прости» держало солнце над лесом,
Теперь русла рек расширяют дожди.
Мы привыкли винить во всём Автора пьесы,
Но петли на шеи себе вешаем мы.