От искр рябит в пророческих глазах,
Огонь течёт рябиновым потоком
Из недр стремительно пронзающего страх
Людской сознания к чарующим истокам.
Трещат дрова, лесной костёр к делам
Вокруг него сидящих глух. Болтали,
Что он не режет тьму напополам,
Хотя порой острей калёной стали.
Темнее ночь - прочней сидящих круг.
Здесь рвут проклятья горьких одиночеств,
Чтоб в отраженьях отблесков вокруг
Вдруг разобрать дыхание пророчеств.
Разящий блеск рисующихся глаз
Остёр, но так далёк от пониманья,
Что разум верит в тайный хитрый лаз,
Что приведёт к вершинам мирозданья.
Они глядели в яростный огонь,
Презрев всё то, что дорого друг в друге,
Кричали: "Сердце холодом не тронь!"
И к небесам протягивали руки.
"Гори, костёр, растапливая мрак,
Вгрызаясь в ночь, как в вековое древо!
Яви из сердца жара верный знак,
Из своего пылающего чрева!"
Огонь не знает в ярости границ.
Ещё чуть-чуть, уже близка разгадка:
Перед лицом его ложатся ниц,
Себя сжигая в пепел без остатка...
...Алеет небо, близится рассвет.
Зола черна, как воля злого рока.
Восток несёт в зарницах солнца свет.
Тускнеет след огня в глазах пророка.