Прогудит теплоходик из Юрьевца
Над мелеющей матерью русской.
На завалинке прадед зажмурится,
Разминая ладони до хруста.
Бледный дух суррогатного племени
Исчезает лучами косыми,
«Журавли» с почерневшими шеями
Над колодцами спят часовыми.
Под гипноз балаганной мелодии
Размножается год високосный,
Не дозваться Кирилла с Мефодием
Постигать новоявленный космос...
А Москва златоглава по-прежнему
В модных стёклах бетонных высоток,
И живёт ностальгия по-брежневу
Со своих заболоченных соток.