СОВРЕМЕННАЯ БАЛЛАДА
Он служил водолазом
и однажды,
на дне —
увидел русалочку, спящую в зарослях ила,
синие водоросли слонялись по дну
и склонялись
над ней,
и он — разбудил ее,
и она его — полюбила.
(О странный век, не верящий чудесам!..)
А он приходил к ней ночью,
когда берег и море горели —
фиолетовые огоньки блуждали по ее волосам
и были глаза ее, как две фосфоресцирующие форели.
Они катались,
скользя с волны
на волну,
в глубину погружались,
гуляли на дне по аркам лунных мостов.
Тени больших пароходов проходили над ними
и заслоняли
луну,
и доносило до них приглушенное шлепанье винтов.
Он на берег выходил,
уезжал, если велели дела.
А русалка
со дна поднималась и плавала у причала,
и плакала,
и звала его,
и ждала,
и — «любит, не любит» — гадала на чешуе,
и скучала.
Он подарил ей щенка,
которого утопили в бочке,
(их пятеро родилось, и всех —
утопили
и выбросили в кусты)
а щенок оказался таким веселым —
выгонял окуней из-под кочек
и гонялся за ними,
и обкусывал им хвосты...
Но однажды возвратился он —
море зимнее
лежало ленивое и пену слизывало с песка.
Он ждал ее, а она не плыла.
И взмолился он: «Море, верни мне ее!..»
И море к ногам его мертвого выплеснуло щенка.