Мне мерещилась Тишина,
Её слов колебанье немое.
От её до моей руки
Пролегало пространство дождя.
От её до моей строки
Неисписанной пустотою
Кто-то тихо водил рукой
Сквозь промокшие зеркала.
И Проситель в пространство вошёл,
И обещан был Утешитель,
Как причастие к части того,
Что владело и этой рукой.
Глубина распахнула
Пред Просящим обитель,
Ночь ложилась на руки,на ноты,
На исчерченное окно.
В пальцы падали буквы дождя
И катились,сливаясь в слово,
По бумаге текли письмена
В тёмных платьях чернильных теней.
И загадочно, и буквально,
И пронзительно невесомо
Им мерещился Звук
Церемониймейстеров фонарей.