Цифры на часах – одетые в черное люди.
Хмурые и настороженные, проникли, шаркая и спеша.
И сразу солнце погасло, и злой ветер сердце студит,
И нет в кармане на завтрашний день ни гроша.
Скрестят руки на груди и смотрят испытующим взглядом,
И что бы ты ни сделал, все не по душе им, все не хорошо,–
Вечно подглядывают, всюду они рядом,
Кто ты такой и для чего сюда пришел?
Как грозные часовые стоят за спиной наготове,
Молчаливые и полные демонических сил.
С развязной улыбкой станут цепляться к каждому слову,
Какую еще крамолу я сочинил?
То вдруг начинают кружиться, как вражеские цеппелины,
И пикируют, заслонив синее небо, воя и жужжа.
Что ж, поделом! Разве совесть моя невинна,
И слышно как капает кровь с чужого ножа.
Церкви целуются колокольным зычным перезвоном,
Бежит и торопится туманный извилистый путь.
За случайным поворотом, осталось все в прошлом,
И ничего нельзя назад нам вернуть!
Во тьме мерцают бесчувственней, чем куклы в целлулоиде.
Словно цапли клювами цапают, ножницами стригут.
И прожигают насквозь невидимым гиперболоидом
Цианистым калием пропахший дешевый уют.
Черные цифры, черные цифры, как вы жестоки!
Я и сам заблудился и брожу где-то там вдали.
Удар за ударом – и минули краткие сроки,
Будь ты королем, будь тираном всея земли.
Звероликие близятся времена, неужто иссякла вера?
Черные цифры, я вас позабыть не смог.
Черные цифры целятся из черного револьвера
Черной ночью в поседевший рано висок.
И когда ты однажды устанешь, от сумрачных бед хмелея,
И бросишься навзничь в сумбурном нелепом аду,
На цыпочках привстанут, лицо неся на длинной шее,
И, как свечу, погасят твою звезду.
2011