Даша болеет. Нежный организм не выдержал взрослости выпускного вечера в детском саду.
Капроновые многослойные юбки до пят, оголённые плечики и спинки, лак на завитых волосах, взбитых в пышную причёску, тушь на детских ресничках, которая стекает от слёз, румяна на щёчках. Были здесь и перчатки: без пальчиков, только петелька на одном из них ( в ожидании обручального колечка?) Губная помада тоже имела место быть.
На что только не идут мамочки, чтобы воплотить свои несбывшиеся мечты в родных детках! Не трудно представить, как будут одеваться в будущем девочки, которым сегодня едва исполнилось пять с небольшим лет. Они и вели себя как-то не по-детски, гордо шелестели юбками, пытаясь занять первую позицию в шеренге из тридцати человек. Странное и печальное зрелище.
Подготовка с переодеванием началась в 14.30. В зал дети вошли к половине четвёртого. Любой взрослый за это время уже мог бы устать.
Даша выглядела как «малолетка» на выпускном балу старшеклассников: батистовое платьице, ажурные белые носочки, лакированные белые туфельки и белый цветок в волосах, заплетённых косичкой-колоском вокруг головы. Тоненькая, с огромными тёмными глазами, чуть потерянная и печальная, она старательно пела и танцевала. Среди пышности взятых напрокат платьиц она была будто и незаметна, но всё же выделялась неуместной на этом почти театральном балу естественностью.
Оставив детей на попечение единственной мамочки – представителя или вовсе председателя родительского комитета, родители дружной стайкой вышли за дверь кафе и также дружно закурили:
- Не будем им мешать! Они уже большие.
«Мешать» остались мы с Леной. Официантка вынесла и расставила на столе тарелки, на каждом из которых красовалось варёное яйцо в виде зверушки. Графины с соком, бутылки с водой. Дети самостоятельно расселись за столом и, как умели, угощали себя предложенным блюдом.
Через полчаса появились аниматоры. Первой пришла барышня в ярко-голубом платье, с такими же волосами и чем-то на голове, похожем на заячьи уши:
- Здравствуйте! – радостно закричала она. – А кто это к вам пришёл, вы меня узнали?
Я впала в лёгкий ступор. Уши не давали мне покоя, синели и маячили на синих волосах, перемещаясь от одного угла стола к другому – явные зигзаги, точно заяц следы путает. Белые колготки, туфельки такого же цвета… Вспомнилась фраза из анекдота:
- Хто тут?
За окном бушевал налетевший ливень, который смыл метель тополиного пуха. Гремел гром. А тут – голубые заячьи уши!
Дети оказались догадливее:
- Знаем, знаем, ты – Мальвина!
- Правильно, дети! А посмотрите, кто ещё к нам пришёл?!
Из дверей подсобки появилась вторая девушка в костюме индейца…или индейки?
На голове – разноцветные перья, полный радужный набор.
- Это же Тумба-Юмба!
Модерн явно поборол классику жанра. Не вспомнить мне, когда, каким образом успела Мальвина переметнуться от Пьеро и Буратино к индейцам!
Девушки-артистки явно не справлялись с рассыпающимися по всем углам детишками. Некоторые из них полезли под праздничный стол, другие наблюдали за грозой у окон, третьи метнулись через открытую дверь в коридор. Из коридора несколько дверей ведут в разные помещения: зал ресторана, два туалета, на выход в тёмный парк под ливень, на кухню.Здесь же лестница, ведущая на второй этаж, где расположен бар и ещё один зал ресторана, в котором отдыхают взрослые, чужие люди…не родители!
Чудом удалось привлечь внимание детей к горе мягких игрушек, которые расположились в углу на ковре. Набросившись на них, дети стали расшвыривать их по всему залу. Именно швырять с криками и непонятной радостью.
Кое-как аниматоры развлекали малышей до 19.30 вечера. Официантка громко и радостно закричала:
- Дети, а кто хочет пиццы?
Под неровный хор из слова «хочу», она внесла пиццу и стала раскладывать её по тарелкам.
Артисты стали загадывать загадки, тем самым отвлекая детей от еды.
Через полчаса подали «горячее»: на тарелках красовалась картошка фри и пара зажаренных до состояния одеревенения котлет. Кто же не любит картошку фри?!
К половине девятого стали раскладывать по тарелкам кусочки торта, поставили три тарелки нарезанных тоненькими дольками яблок, апельсинов и бананов.
Параллельно аниматоры стали разрисовывать детям лица специальными грим-красками.
Увела я Дашу в девять вечера, не знаю, до какой степени счастливую, но уставшую до предела.
Итогом или нет бурного выпускного стали три «креста» - ацетон, общее отравление организма.
Первый её вопрос, который она мне задала, когда я пришла сегодня её навестить, меня озадачил:
- Бабушка, а ты спортивная девочка?
Вспомнились мне десять лет занятий спортивной гимнастикой, лёгкая атлетика.
-Да, конечно, я – девочка спортивная.
- А ты какие мультики любишь смотреть – смешные или романтичные?
Мультики…когда же я в последний раз смотрела мультфильмы?
- Романтичные. А ты?
- Я тоже романтичные…чтобы там про любовь было. А у тебя есть такие мультфильмы?
- Ну..вобще-то у меня в ноутбуке есть мультфильмы..и про любовь есть.
- А какие? Там песни есть?
- Есть! – радостно вспомнила я. Вот послушай:
«Ах ты, бедная моя Трубадурочка,
посмотри как исхудала ты, дурочка…»
Пропев последнее слово, я испуганно замолчала.
- Дурочка? Бабушка, где же здесь любовь?
- Ну, понимаешь, девочка убежала из дому, потому как влюбилась в мальчика, который играл на трубе, - старалась я напустить романтичного тумана на неудачно вырвавшееся слово.
- Бабушка, значит ты романтичная. Давай я сделаю тебе красивую причёску. Повернись ко мне подзатыльником.
С удовольствием подставив Даше свой затылок, я стала мужественно терпеть создание причёски. Она сверяла порядок действий с фотографиями в детском журнале о феях (оказывается). Причёска не удавалась.
- Повернись ко мне бокОм, так будет удобнее.
Маленький мастер причёсок, как и подобает, пыталась отвлечь меня от боли разговором:
- Ну, прости, прости, потерпи немножко, зато такая красивая будешь. Бабушка, - вдруг спросила Даша меня, - а ты мечтаешь о поГулярности?
Погулярность? От слова «погулять»? Потом я догадалась:
-Нет, для меня популярность не важна, для меня главное, чтобы рядом были те, кого я люблю, чтобы мы понимали друг друга.
- Я тебя люблю, бабушка.
- И я тебя люблю, Дашуня.
Мы рассматривали детский журнал, и выяснили, что я хочу, оказывается, быть похожей на фею Фауны, а Даша – на другую фею по имени Техна, потому как у неё – у Техны, такие красивые волосы. Имён фей я не запомнила, но узнала, что Техна уже вышла замуж, и Даша уже побывала на её свадьбе. Такой себе детский «Космополитен», а не журнал. С тоской вспомнились «Мурзилка» и «Весёлые картинки» из моего детства, которые учили добрым отношениям, а не умению наносить блеск на щёки и плечи.
- Бабушка, а ты всегда выслушиваешь голос фена? – загадочно посмотрела на меня внучка.
- ГОЛОС ФЕНА?!
Даша терпеливо повторила вопрос, старательно и чётко выговаривая все слова.
Я вопросительно посмотрела на Женю, её папу. На мою немую мольбу о помощи он лишь пожал плечами.
И тут (вот удача!) мой взгляд упал на раскрытую страницу журнала. Поняла! Не знаю, может, кто-то и смог бы догадаться, что имела в виду Даша, а я без подсказки печатного слова не обошлась.
В журнале чёрным по белому были написаны вопросы, обведённые в кружок. От каждого кружка – стрелочка к следующему вопросу. Такой себе тест, отвечая на вопросы которого, можно узнать, на какой цветок ты похожа.
В одном из кружочков было написано: «Вы всегда высушиваете волосы феном?»
Ответив утвердительно, повторив слово в слово Дашин вопрос, я услышала абсолютно правильное заключение:
- Значит, ты – подсолнух!
И ладно, и слава Богу! Уж лучше подсолнух, чем синеухий заяц, чья погулярность наверняка когда-то под голос фена повернётся подзатыльником.