Что такое кротость в жизни человека?
И какая мера Богом ей дана?
И кротки ль наши мысли,
Если мы не в меру, сердцем обижаемся
За разные слова, дела?
Кротость и обида – разные то меры?
Кротость и обида – какой их идеал?
Кротость и обида – как их можно мерить?
Чем кротость, измеряется? – какая ей цена?
А обида наша – меряется словом?
Или, может сердце меряет её?
И какое наше сердце, если в нём обида?
И какое сердце, если кроткое оно?
Мы порой обиду сглатываем в сердце,
И сердце наполняется болью разных лет,
Словами мы прощаем, но сердце, всё же, полно –
Обидой непрощённой, и растёт в нас - беспредел…
Когда расти уж некуда, обида вырывается,
Порой спустя и месяцы, а может и года,
Тогда , мы словно в зеркале, видим непрощение,
Что в нас росло с закваскою – гордого себя!
Горечь наших мыслей, горечь сожаления,
Горечь от упорства тщеславного себя –
Мешает нам увидеть Свет прощенья Божьего,
Мешает нам увидеть, что далеки мы от креста!
А, Крест Голгофы пламенной – наше ведь прощение,
А, Крест Голгофы пламенной – нам в сердце идеал!
А, Крест Голгофы пламенной – наше искупление,
А, Крест Голгофы пламенной – то, кроткое в нас я.
И если мы не думаем о Божьем нам прощении,
И если мы не помним о кротости Христа,
Себя спросить должны мы – какая есть в нас мера?
Кроткая Голгофа? Иль, обиженное я?
Ведь, если бы Иешуа обиделся на йоту,
Какая участь нас бы, всех сейчас ждала?
И где прощенье Божье было бы всем без меры,
Если бы обида верх тогда взяла?
Но, Он любовью вечной на всех смотрел, пронзенный,
Но, Он любовью вечной явил нам идеал!
Но, Он до боли крестной, объял нас всех с любовью,
Но, Он до боли крестной, любил нас всех сполна!
Мы, люди, в жизни нашей часто спотыкаемся,
Мы, люди, в жизни нашей болеем от беды,
Мы, люди, очень часто порою обижаемся,
И забываем, что обида – это ведь не Жизнь!
Если в нас обида, значит, мы уж ранены,
Но, ранены собою, а не противником своим,
Обида – это мера, которой мы наполняемся,
Потому, что дали место ей, от любви к себе.
А, любовь к себе, лелеем мы всем сердцем,
И взращиваем гордого, любимого себя,
Блаженствуем в раздумьях, какие мы ведь добрые,
И разными делами прикрываем любимого себя!
Любовь к себе, по-разному, в нас всех уживается,
В одном, любовь с делами добрыми к другим,
Другой, умения разные в себе, он величает,
А третий, просто напросто, о любви всем говорит.
Но, если мы делами добрыми тщеславимся
И, как о геройстве, о них мы говорим –
То, какая им цена, если в них тщеславие,
И награда звонким эхом, на земле о них гласит?!
Какую ждем награду мы от Бога нашего?
Ту, что есть небесная награда за дела?
Но, путь награды Божьей – то кроткое молчание,
Бог, ведь, Сам всё видит и Сам за всё воздаст!
Но, так, какую же меру себе мы избираем?
Кроткий дух, смиренный – для славы Божьих дел?
Или, в нас обида, всё же уживается,
С гордым самомнением добрых своих дел?
Ведь добрые дела, без Божьей добродетели –
То, может и красиво, но лишь со стороны,
Ведь добрые дела с мерой человеческой –
То часто путь и добрый, но без истины любви.
Добрые дела – они ведь очень разные,
Можно с чистым сердцем дело доброе творить,
А можно, как медвежью сеять всем услугу,
Обольстить лукаво, а потом, как должное, за любовь спросить!
И если мы попали в сети обольщения,
Где любовь ответную с нас требуют сейчас –
Давайте, мы признаемся в этом заблуждении
И свергнем с себя иго гордого себя!
Давайте, с Божьей силой и без промедления
Станем мы свободными только для Христа!
1999 год.