Из цикла " Капель"
Мороз. У открытого окна рыночного ларька, опираясь на клюку, топчется древняя, высохшая от времени, старушенка. Кутается в большой, клетчатый платок, заглядывает под козырек, улыбается заискивающе, бледно розовыми, как у ребенка, деснами.
За прилавком, пышная, розовощекая продавщица. В одной руке у нее бумажный стаканчик с кофе, в другой, горяченный пирожок. Она дует на него, аппетитно отхлебывая ароматный напиток.
- Уж ты, миленька, поменяй мне, ретузы-то, - просит старуха.
- Погляди, какие большие... Ить спадают.
Продавщица отодвигает сверток, отворачивается.
- Ить они денег стоют... Других, на мою пенсию, не купишь.
Зря ты мне их присоветовала…
- Обмену не подлежит, - не глядя на старуху, сурово отвечает продавщица...
- Сколько можно повторять...
Старуха кривит сухонькое, в кулачок лицо. Плачет.
- Сама присоветовала, а теперь не берешь...
Сует сверток за окно.
- Поменяй, за Христа ради! Не одеванные, ретузы-то...
Продавщица злиться.
- Достала! Ходют, ходют, пожрать не дадут, как следоват!
Сказано! Обмену не подлежит!
Та все топчется. Видимо надеется.
- Нинк, а Нинк, - кричит продащвица, в соседний ларек.
- Слышь...Опять эта сквалыга пришла. Третий день ходит! Дома ей не сидится!
- Че ты паришься? - отвечает Нинка.
- Замерзнет, сама уйдет.
Окно захлопывается. За стеклом, на картонной вывеске, крупно выведено: - Закрыто, ушла на базу.