И недавно это было,
и давно. Уж столько лет.
На пластинках старых «шилом»
выцарапывался след.
Марк Бернес, Утёсов, Клава...
Да, Шульженко, и ещё...
излагали в песнях правду
о прошедшем, о былом.
И тогда уже не очень
принимали их всеръёз,
на катушку всю свободы,
из «враждебных» станций-грёз.
Но зачем-то раз за разом
устанавливалась вновь
из тридцатых даже, правда...
И хрущёвским довелось.
Не хочу сказать, что верил
октябрёнок — пионер,
но хотелось это дело,
чтобы был всегда апрель.
И сейчас живёт надежда,
что когда-то будет вновь
вера в то, что ты не первый.
В то, что надо! За отцов!