На площади возле большого вокзала
С протянутой ручкой мальчишка стоял,
К нему подошли два плечистых амбала:
«Эй, слышишь, малец, ты здесь что потерял?»
Он плакал, что мама его умирает,
Лекарства и хлеба бы только купить,
Но жалости черствое сердце не знает
И маленький мальчик был просто избит.
А рядом, одетый в одни лишь лохмотья,
Калека сидел на холодном асфальте.
Он видел, как мальчик зашел в подворотню,
И слышал – тот горько, безудержно плачет.
У нищего в банке лежали монеты,
И с парой купюр даже кто-то расстался,
И в фантике ярком большая конфета.
Здесь каждый прохожий, чем мог - постарался.
Стемнело. Поднялся с асфальта калека,
Под мышку костыль и железную банку,
И, кажется, даже он целых полвека,
Спеша ковылял до желаемой арки.
А там тот мальчишка, с глазами в полнеба,
И плечики всё содрогались от всхлипов,
«Держи, купишь маме лекарства и хлеба,
Ну, что ты, Ванюшка, держи, ну?» - «Спасибо!
Откуда Вы знаете как мое имя?»
«Я многое знаю. Кто добр, а кто алчен,
Кто смИрен, кого обуяла гордыня,
И то, что все будет отлично, мой мальчик».
Сказал это нищий и скинул одежды,
И грязи на нем будто и не бывало.
Расправил он медленно два белоснежных
Крыла. Еще миг, и калеки не стало.
Заветную банку к груди прижимая,
Стоял и глазам своим Ваня не верил,
Не мог он подумать, молитвы читая,
Что ангелы могут спускаться на землю…