А бывает, вечера замирают и не несутся пулями.
Я в своём кабинете, стою у окна. Закуриваю.
На душе и в мозгу светло, словно вымыто.
Я стою и дышу в окно дымом «Ричмонда».
А в делах у меня – петля. Делать нечего.
И живёт с кем-то без меня моя женщина.
Я стою у окна, дышу дыма вишенкой.
На минуточку так вокруг стало тише всё.
Просижу вот так тут один – будет за полночь.
Эх, вот был бы сейчас ты жив, друг Иванович.
Мне бы прыгнуть сейчас за руль, да на кладбище.
Не в почётный (нет!) караул – как к товарищу.
Потереть бы с тобой за жизнь и о будущем.
Не к тебе, а ещё к кому? Ну? К кому ещё?
А вот был бы ты жив, мой друг, ты бы вытащил.
Ты помог бы мне протянуть в этих игрищах.
Защити меня, помоги, мне – по маковку.
Позвони, что ли, мне, спроси: «Витя, как ты там?».
Я устал, у меня беда, жизнь – на ниточке.
Ты же там, где была война, меня вытащил.
Защити, помоги, пойми, поддержи меня.
Я закончу же не как ты. Я – без имени.
Не хочу я один смотреть в небо звёздное.
Обнаруженный и осмотренный. Неопознанный.
На руке – глянь – бежит к концу жизни линия.
Помоги, дорогой. Укрой. Забери меня.