Я не из тех, кто думал о причастье,
когда вдыхал греховный аромат.
И в трудный час и в миг земного счастья
я сквернословил, веря в русский мат.
Молитв не знал, и нынче, если честно,
едва прочесть способен «Отче наш»,
но всё ж душою верил, повсеместно,
загробный мир – не мысленный мираж.
И до сих пор уверен – есть отрада
для многих тех, кто доброе творит,
и так же всё, то надо, то не надо,
мой рот слова не Божьи говорит.