Многомудрым новаторским авторам посвящается…
Привязать себя к столу. Доделать
все дела. Раздать долги. А связи,
изжившие себя, порвать.
Но те, что тихо тлеют,
разжечь, развить рас пять.
При-хо-дит бла-го-дать,
как прелесть Евы –
наивная и щедрая, как мёд,
идёт, идёт, идёт, идёт…
Чистейший изумруд – дневные и ночные ласки.
Доброй сказки всегда пождём -
и вот расклад. Виват всему, виват!
Отмазки теперь не ждать. По полной
отмерять и раздать –
убогим все излишки. Слишком? Нет.
Пусть счастливы все будут. Мне же –
раздать долги, дела размежить и,
выпустив все «ять», – обедать!!!
А после снова спать, и снова – благодать.
И снова ласки, снова сказки…
Ах, боже, где подвязки?
Ну да, же, ими я к столу себя
привязываю крепко.
Мачо в кепке, как конь каурый,
ржёт, увидев зрелище не для
слабачек, слабаков. Подков-
ан он в брутальности своей,
но цену взинчивает снова.
Я – обнова. В подтяжках и затяжках.
Тяжко, когда талант и красота
в одной обойме. Снова войны,
интриги, тяжбы и суды.
А ты суди и - будет счастье…
В одночасье…
В несчастье моё запястье
алчет
серебряный браслет. Но нет!
Не быть ему в металле. Алле
отдам. Пусть звон кандальный пьёт. И ест
в один присест - ей надо витамины -
организм недобирает. Мне же
опять Бетховен снился. Спился
мой друг, что мил, упруг.
Ещё художник он потрясный. Ясно?
Он пьёт и день, и ночь чужую дочь –
у них любовь. Морковь цветёт.
А плот плывёт. А мама,
как прежде, моет раму.
Конца не видно. Стыдно!
Пойду я снова спать. Уж третий день,
как благодать
нисходит…. Вроде…
В ворде…