Нет человека, что был бы сам по себе, как остров.
Джон Донн
Одинокий остров, пятно в океане – это нашего мира закон
Солнца луч на холста горизонте, и далекий пролив Геллеспонт
Острову, как Атлантиде Платона, в магмы геене гореть
Но птицы феникс судьба из пепла возродиться, а не умереть
Остров – это в истоме атолла не горгона, а просто медуза
Шевелящая пальцами лап своих тонких в композиции «ритма-энд-блюза»
Остров – Ноя ковчег. Твари по паре, Арарат в ожидании чуда
И вечеря, двенадцать мужей благородных, средь них сын Симона Иуда
Остров –бег без причин и без цели, в никуда, ни зачем, ниоткуда
Кракатау вулкана два жерла. Тенб горбов уходящего в неба верблюда
Остров – это стезя для изгнанья навеки тех, кто не нужен родимому краю
И прибежище неугомонных скитальцев, вечно ищущих отблески рая
Остров – это волшебная сказка на карте. Лепесток, что нас любит-не любит. Мечта
И надежда на то, что нас ждет зачарованная, мир спасающая красота
Остров – это тайны земля, неоткрытья. Мир, чья свежесть дыханья и плоти чиста
До Колумба Америка. Бытья-небытья передел на безмолвии белом листа
Остров как столп, мира грешных граница. Бездны разлом между светом и злом
Что перейти смогут лишь единицы, те, кто умеет идти напролом
Остров – утес, отгороженный дамбой. Изборожденное болью чело
Наполеон, на скале заточенный. Был император, но время ушло
Остров – на голое тело одетый козьего меха комбинезон
Громко крича: «Милый Пятница, где ты?», мчитcя по берегу сэр Робинзон
Острова Пасхи идолов тени, в полночь встающие в полный свой рост
Остров - страстей человеческих бремя, вечно кусающих собственный хвост
Остров как стужа людского тщеславья. Айсберг, что роком Титаника стал
Смерти личиной в безмолвии ночи глыбы белеет его пьедестал
Остров – грустную мессу творящий, без облаченья и паствы прелат
И Дон Кихот наш, идальго печальный, в рамке заржавленных стареньких лат
Остров – это из сказки старуха. Нету желаний, корыто разбито
Былое, чей привкус никак нам не вспомнить, и будущее, что навсегда позабыто
Остров – юный принц налегке, без коня и сверкающих лат
В глазах мельтешащая сонная рябь мутных ламп больничных палат
Остров – это могучей души утес, не узнавший, что он не один
И подвижник, что держит в пещере свой пост, четырех стихий господин
Одиноким быть трудно, хотя и легко вверх поднять автономии флаг
Был ты точкой на карте, что трудно найти, вместе стали мы архипелаг
Остров – суши малая часть, омываемая с четырех сторон
Одинокий остров – ты и я, и поэт великий, Джон Донн
Тот, что сказал: любой человек с миром всем обручен!