Выпив кофе, съев кусок шоколада
и заштопав драный синий носок
я спешу, собой сметая преграды.
А на палке за плечом - узелок.
Нет. Не дурочка совсем (ну немножко).
Посмотреть хочу чужие края.
На своих (пускай коротеньких) ношках
дошагаю хоть до Африки я.
Сверху лыбится веселое солнце.
Если рыкнет угрожающе гром,
и на темя мокрый дождик польется -
я прикроюсь от него лопухом.
Бодро топаю, ни с кем не скандаля.
Сердцу лепо и кругом - благодать.
Я иду по рельсам к Аньке в Израиль...
Патамушта я пугаюсь летать
***
Это что же там за женщина нагая,
мчится с воплями: "Посторонись, дурак!" -
Гордой грудью волны моря рассекая
мчится к Аньке, аки парусник, Лерак.
Мчится, фыркая моржово-бегемотно,
не на яхте, не на кониках морских -
а верёвкой привязавшись к самолёту,
прямо пО морю, да на своих двоих.
Да при чём тут ноги? Удивляюсь, право -
На двоих, весьма внушительных, бюстАх.
Аплодируя кричат дельфины: "Браво!",
Чайки крякают довольно в облаках.
И молчат акулы - офигели слишком.
Хек хихикает: "Ну, Ленка! Молодца!"
А она поймала правою подмышкой
трёхпудового лобастого тунца.
Вот такой пердимонокль восьмого мая -
Мчится весело во всю большую стать,
Гордо грудью волны моря рассекая...
патамушта очень боязно летать :)