Случаются в жизни твоей и невзгоды, порою болезнь, может быть слепота,
Но, друг мой, Господь при любой непогоде душевные раны залечит всегда.
Так маленький мальчик, чабан от рожденья, на горах Ливана мечтал он о том,
Что станет богатым, в своих помышленьях он в космос летел, был отважным борцом.
Но будни текли очень однообразно, отары овец на зелёном лугу,
Часы в размышленьях, нет разнообразья, уж вечер, поднял он глаза на луну.
Иль там существует планета другая, так хочется мне жизни больше познать,
Часы ведь мелькают в овечьих отарах, хотел на край света бы я убежать.
Тот день был обычный, он встал очень рано, чудесное солнце светило в глаза,
Овечки щипали зелёную травку, а мальчик в мечтах уж летел в небеса.
Нагнувшись, блестящий предмет он увидел – красивый и гладкий, как кожа змеи,
Присыпанный старыми листьями, травкой манил он к себе и шептал: «подними».
И Миша нагнулся, чтоб лучше увидеть, быть может, пред ним драгоценный алмаз,
Очнулся в больнице, не знал, что случилось, лишь острая боль – он остался без глаз.
Он слышал, он чувствовал боль во всём теле, пылало оно и жгло, словно в огне,
Здесь жизни причал, он прикован к постели, поймёт ль кто его? Сердце рвётся в тоске.
Граната, взорвалась она под руками, змея, что ужалила больно его,
Нет правой руки, вместо глаз одни раны, как горько, скажи мне, о Боже, за что?
Зачем теперь жить? Почему я не умер? Кому теперь нужен уродец, слепец?
Себя обслужить не смогу, всем я в тягость, отчаянья вопль: дайте мне умереть!
Вот выписка, дом, говорят – стены лечат, но как исцелить ту душевную боль,
Ведь он на всю жизнь пригвождённый калека, как будто с десятки остался лишь ноль.
Друзья навещали, но он их не видел и был молчалив, словно рыба в воде,
Участия не принимал в разговоре, ведь он ко всему потерял интерес.
Однажды его посетили те люди, которых он прежде не видел, не знал,
Две женщины в школе слепых предложили учиться, но он будто не замечал.
И внешне, как- будто бы вид безразличья, но каждое слово он сердцем принял,
Глотал он, как рыбка клюёт на наживку, хоть сам ещё этого не сознавал.
Он слушал рассказ необычных тех женщин, не верил, как можно слепому читать,
Работать и жить полноценною жизнью, счастливым чтоб быть – он не мог осознать.
Он знал, что прикован навеки к кровати, смирился, и смерти спокойно стал ждать,
Не думал о том, что жить можно иначе, о школе всё чаще он стал помышлять.
Как будто волшебницы дом посетили, морскою волной всколыхнулась душа,
Заверили, сможет учиться он ныне, коль будет желание, примут всегда.
О школе слепых больше не говорили, но в сердце его зародилась мечта,
И просьба его всех родных удивила, хочу я учиться, поедем туда.
Уложены вещи, с гор едут в долину, вот город на море и сердце стучит,
Стоят перед домом, и адрес пред ними, открытая дверь, очень робок их вид.
Приветливо встретили, в дом пригласили, увидели: детки корзины плетут,
Читают по строчкам, как птички воркуют, и нету унынья, и счастлив их дух.
Директор сидит в кабинете, он вежлив, участья глаза, состраданья полны,
Сказал с сожаленьем – пришли слишком поздно, мы классы набрали, простите, увы.
Но тут Михаил резко голову вскинул, так долго момента он этого ждал,
И с горечью вскрикнул он: мне обещали, расплакался мальчик и на пол упал,
И дрогнуло сердце, директор увидел, как горько малыш на коленях рыдал,
К нему подошёл, по головке погладил, и место ему он найти обещал.
И, словно корабль, стоявший на суше, в бездействии начал ржаветь на песке,
Так Мишина жизнь была пущена в море, корабль поплыл по текущей воде.
По азбуке Брайля читать научился и левой рукой он неплохо писал,
Отчаянью больше он не предавался, он много учился, старательным стал.
Особенно трудно давалась работа – плетенье корзин, но рука то одна,
Ему помогла тут смекалка, сноровка, зажал заготовку под мышку сперва,
Корзинка пред ним, любовался он ею, хотя и не видел, но знал – хороша,
И светлая радость сменила унынье, он вновь возрождён, наступила весна.
Однажды пришёл в школу к ним проповедник, о Божьей любви он рассказывал им,
О муках Христа, о Его воскресеньи, Голгофском кресте, и спасеньи души.
У Миши в глазах ярко слёзы блестели, спасибо Тебе, о, любимый Отец,
За то, что ослеп я, за свет возрожденья, без этого был бы навеки слепец.
Он вырос и сам стал директором школы, Господней любви научал он детей.
Порою бывает и больно и трудно, при этом не знаем мы Божьих путей,
Не плачь, не стони – путь житейский не долог, несчастья тебя постигают порой,
Господь переплавит тебя в униженьи, и ты воссияешь Христовой звездой.
АМИНЬ