Вы бывали в Париже? Если и есть на Земле райские уголки, то это один из них. Здесь такая атмосфера, что один раз побывав в этом городе, не хочется уезжать. Так случилось и со мной. Два года назад я закончил колледж в Марселе, и родители сделали мне подарок – недельную поездку в Париж – город мечтателей. Эти манящие улочки, ресторанчики и лавочки, архитектура и люди, и конечно же Эйфелева башня, которая видна практически из всех округов Парижа. И я влюбился в Париж и остался здесь, надеюсь, навсегда. Зовут меня Тристан Герен, имя означает бунт, мятеж. Что соответствует моей натуре, но не профессии. Я всего лишь официант в кафе “Les Deux Magots” («Лё дё Маго») на площади Saint-Germain-des-Pres (Сен-Жермен-де-Пре). Вы спросите, как переводится название? «Два болванчика», «Две обезьяны», «Два уродца», как хотите. Дело в том, что раньше на этом месте был магазин, где и стояли эти статуэтки. Магазина уже нет, но китайские статуэтки-болванчики до сих пор хранятся в нашем кафе как талисманы. А кафе наше открылось в 1914 году, около ста лет назад, только представьте! Один архитектор создал образ этого кафе, который ни один из владельцев с тех пор не решился изменить. Я абсолютно с ними согласен, мебель из красного дерева, кожаные диванчики согревают теплом, уносят в далекое прошлое. А в прошлом кто только не бывал здесь: знаменитые поэты и писатели, художники и скульпторы. Здесь даже назначали встречи Жан-Поль Сартр и Семона де Бовуар. Хотя не только здесь, еще в “Cafe de Flore” (кафе «Де Флор») – это наши конкуренты, так сказать. Открылись они намного раньше, в 1877 на углу Бульвара Сен-Жермен и улицы Сен-Бенуа. Название их конечно более привлекательно, которое они одолжили у статуи богини Флоры, находящейся на другой стороне бульвара. Но, я же там работаю, мне наше кафе дороже, роднее.
Итак, я работаю официантом, но мне нравится моя работа, я воспринимаю ее несколько иначе. Я не просто человек, доставляющий заказы к столикам. Я – наблюдатель, зритель всего происходящего. Я не только руки с подносом, я – глаза и уши. Мне приходится удерживать в памяти не только заказы клиентов, но и их пожелания, просьбы. И никто лучше меня не поможет, ведь кого ни спросишь, никто ничего не знает, одни туристы кругом.
«Вы не знаете, будет сегодня дождь?», «А что вы мне посоветуете заказать?», «Скажите, я не оставлял у вас свой зонт?», «Не подскажете, как добраться до…», «Вы не помните, что я вчера заказывал? Точно. Сегодня попробую вот это», «Меня никто не спрашивал?», «Будьте любезны, передайте мадам…, что я буду ждать ее здесь завтра, в половине двенадцатого».
И вот такие просьбы личного характера меня интересуют больше всего. Я как будто снимаюсь в кино или работаю посредником в секретной службе. Но даже если нет ничего интересного, я сам мог что-то придумать. Мама говорила, что в детстве после дождя я мог найти радугу там, где ее никто не видел. Даже в блике от стакана с водой. Родители хотели, чтобы я пошел на психолога. Но мне не интересна скучная и монотонная работа в кабинете, когда ты точно знаешь, что к тебе пришли с проблемами. Здесь намного интереснее. Никто не догадывается, что за ними наблюдают, их изучают, когда они естественны, и ставят им «диагноз». Я стараюсь не вмешиваться, когда кто-то кого-то обманывает, но однажды случилась неприятная история, и мне пришлось. Я не говорил, что умею читать по губам? Вот так однажды я «подсмотрел» один разговор и передал все в полицию. Слова, конечно, это не улика, но через какое-то время преступников нашли, и мне выразили благодарность. В нашем кафе люди часто сменяются: одни приходят, другие уходят, ведь много туристов. Но есть и постоянные клиенты, только откуда тебе знать наперед, кто зашел на один раз, а кого ты еще увидишь. Поэтому у меня выработалась привычка – сразу запоминать «новеньких». Это мне и помогло раскрыть преступление. Немного нескромно, но обо мне даже в газете «Перископ» написали, правда там опустили детали, про то, что я запоминаю всех и каждого, чтобы не отпугнуть клиентов. Но некоторое время после этого случая я замечал на себе взгляды, как бы спрашивающие – тот ли я, о ком писали в газетах? Там ведь, представляете, даже фотографию мою не напечатали, по просьбе месье Робера, хозяина кафе, но это, может быть, и к лучшему.
А еще расскажу вам одну историю. Началась она несколько дней назад. Я помню, как первый раз увидел ту девушку. Знаете, обычно клиенты настолько заняты, задумчивы, смотрят в меню, либо по сторонам, любуясь красотами (иногда видно даже, как в их глазах бегают мысли, образы, они все еще где-то там… на экскурсии), но очень редко на официантов. А если и смотрят на них, то пару секунд, говоря спасибо, и то, либо не поднимая взгляда выше уровня своих глаз, либо не задерживаясь на тебе, что ты не успеваешь встретиться с ними глазами. Она же посмотрела мне прямо в глаза, причем с искренней улыбкой приветствия. Мне аж самому стало неловко, и я перевел взгляд на блокнот, чтобы записать ее заказ. Если честно, то все заказы я запоминаю, не записывая, не смотря на количество одновременных заказов. Но правила нашего заведения заставляют. И я делаю вид, что дословно все записываю: это нравится клиентам, а сам часто рисую каракули, либо сам заказ, или же интересные детали посетителя, а иногда и свои мысли.
И тут она смутила меня во второй раз:
– Что вы записываете?
Меня ни разу не спрашивали об этом.
– Ваш заказ, мадам…
– Венсан. Моник Венсан.
Тогда она немножко выбила меня из колеи. Я не успел рассмотреть ее. Обычно, клиенты тратят хотя бы несколько секунд на то, чтобы заглянуть в меню, даже если знают, что заказать. Ну, просто из вежливости, что я предложил им меню. Она же просто посмотрела на меня и сказала:
– Мокко, пожалуйста.
Да, глупо получилось, как будто бы я не запомнил одно наименование и начал записывать. Пока готовился ее кофе, я не сводил с нее глаз: красивое черное коктейльное платье, маленькая сумочка в тон, туфли на каблуке сантиметров в шесть, украшения, блестящие, аккуратно убранные назад волосы, эффектный, но не броский макияж, изящные часики на смуглом запястье, наверняка из какой-нибудь последней коллекции, сверкающие камушками, темные очки на салфетке – все выдавало в ней утонченную, со вкусом женщину. Я, конечно, не знаток моды, но уверен, что все на ней стоило немалых денег. Знаете, обычно такие люди, и женщины, и мужчины, слегка высокомерны. Про нее я бы сказал, что либо она еще не вкусила всей прелести роскошной жизни, либо… деньги не сломили ее. Ее невозможно было не запомнить, такие посетители у нас встречаются нечасто.
Я принес ей заказ. Она так же мило, но не наигранно улыбнулась и попросила принести счет ровно через десять минут. На секунду я представил, что понравился ей. Но это, видимо, просто любезность. Как только я ушел, она задумалась, не спеша пила мокко, и ни разу не обернулась. Ну, конечно, разве может такой женщине понравиться официант? Она обо мне забыла, как только я исчез из виду.
Ровно через десять минут я принес ей счет.
– Спасибо, я люблю точность. – Снова улыбнулась она.
Оставив щедрые чаевые, она достала из сумочки длинный конверт (другой бы в ее сумочку не поместился).
– Я могу вас попросить, месье…?
– Нам не дозволено, чтобы нас называли по фамилии. Просто… официант. – И я как-то неловко поправил вечно спадающую челку, видно было, что я смущаюсь., отчего мне стало еще более неловко.
– Хорошо, официант, вы не могли бы передать этот конверт одному человеку? Это вам разрешается?
– Конечно, мадам Венсан. Кому и когда?
– Месье Доминику Дювалю, завтра. Когда попросит.
– Я вас понял. Передам месье Дювалю, когда он придет.
– Нет, вы меня не поняли. Отдайте ему конверт, ЕСЛИ он попросит.
– О, мадам, теперь понял.
И она ушла.
А я все думал и думал о ней. Придет ли она еще раз? Кто она? Любит ли кого? А главное – что она ему написала? С виду обычный белый конверт с надписью «Д.Д.». Я хоть и любопытный, но это незаконно вскрывать чужие письма. На просвет ничего не было видно. Зато какой аромат исходил, наверное, она сбрызнула конверт своими духами, с нотами цитрусовых, ванили, корицы и еще чего-то. Я не парфюмер, конечно, но цитрусовые, корица и ваниль используются при приготовлении кофе, поэтому только их я и смог определить. Они вскружили мне голову, и я вспоминал ее черты весь вечер.
На следующий день я в каждом мужчине пытался узнать месье Дюваля. Тогда мой мозг был занят на сто процентов. Я хотел его увидеть, как выглядел тот мужчина, что знаком с такой женщиной. И, наконец, увидел. Да, судя по всему, он был достоин ее: элегантный по фигуре костюм, лакированные туфли, темные очки-авиаторы в стиле 60-х, дорогие часы (это уж я точно определил), никаких колец, что однако не подтверждало, что он не был женат. Он читал «Лё Фигаро», когда я подошел.
– Эспрессо «Кон панна», пожалуйста. – Прервался он на секунду от чтения.
– Больше ничего не желаете, месье…? – Хотел я узнать его имя, чтобы убедиться.
– Дюваль. Нет, спасибо.
И в ту секунду меня два раза как обожгло: «Это был он!» и «Почему он не спешил попросить конверт?». Я еле скрывал свое возбуждение. Если бы этот конверт она оставила мне, я бы давно его вскрыл! Потом он взял счет, и я было разочаровался. Но нет. Он попросил. Вот так и началась эта переписка. Они приходили через день (она забирала его конверт утром, а вечером оставляла свой, а он следующим утром получал ее ответ, и вечером писал новое письмо), занимали один столик, да и время совпадало. Только во вкусах они не сходились. Она любила «мокко», а он «кон панну». Но вот любили ли они друг друга? Он был менее эмоционален, чем она, но когда они читали записки, лица их не скрывали их чувств. Ни разу я не видел вопроса в их глазах, они понимали друг друга, и это им нравилось. Но зачем им нужна эта игра? Почему нельзя было встретиться? Они словно жили в параллельных мирах, с разницей в один день. Может, они были любовниками, а встречаться открыто не было возможности, и она назначали свидания таким способом? Весьма изощренно. И опасно. Ведь кто-нибудь мог прочесть их послания. Кто? Я. Я? Я не могу. Так нельзя. А больше никто и не знает про их переписку, я их всегда обслуживаю, ведь они садятся за мой столик. А вот и он.
– Доброе утро, месье Дюваль. Эспрессо «Кон панна»?
– Да, спасибо. И принесите счет.
Стой, стой, он уходит?
– Месье Дюваль.
– Да, спасибо, чаевые здесь.
– Спасибо, но… Вы не возьмете конверт?
Он так посмотрел на меня. Нет, не пронзительным взглядом, не угрожающе, а наоборот, как будто первый раз слышит о нем.
– Всего доброго.
– И вам, месье Дюваль.
И мне стало страшно. Когда гнев написан у человека на лице, ты понимаешь, о чем он думает, что он может сделать. Но когда он улыбается тебе, вот так… Я сделал что-то не так… Я предложил ему конверт! Сам. И что теперь будет?
***
Сегодня должна придти она. А если не придет? Еще только девять утра. Долго ждать.
– Тристан, что с тобой сегодня?
– Извините, месье Робер, все в порядке.
– К тебе клиент.
– Она.
– Кто она?
– Ой, простите, это я так…
– Доброе утро, официант.
– Доброе, мадам Венсан. – Не знаю, почему, я опустил глаза. Нет. знаю. Это чувство вины. Я тут же попытался ретироваться и посмотрел ей в глаза, но она будто поняла.
– Месье Дюваль попросил конверт?
– Нет, мадам Венсан.
Она слегка улыбнулась и перевела взгляд в сторону.
– Мокко, пожалуйста.
Сказать или не сказать ей, что я сам предложил конверт? Она словно поймала мою мысль во взгляде и хотела что-то сказать, но я развернулся и стал чеканить шаг. Что я наделал? Она больше не доверит мне конверт. А, может, и вообще не придет.
– Вот ваш счет, мадам Венсан.
– Сохраните конверт, я прошу вас. Передадите, когда месье Дюваль попросит.
– Конечно, мадам, всенепременно.
– Спасибо… официант. – И она ему подмигнула.
Он хотел ей что-нибудь ответить, и приподнял подбородок, приоткрыв рот. Но она поднесла палец к своим губам, не дожидаясь ответа. Он с улыбкой выдохнул и опустил глаза. И только через пару секунд он посмотрел ей вслед.
***
Вот этот конверт лежит перед ним, как сокровище, и заставляет его сердце колотиться. Он решил вскрыть его. Месье Дюваль не приходит уже два дня (календарных четыре). А она все ждет. Он видит это по ее глазам, когда они встречаются. Аккуратно вскрыв конверт, нагрев его феном, он достал плотный лист бумаги, сложенный втрое. Каково же было его удивление, когда он обнаружил там не слова, а ноты.
Совершенно не разбираясь в нотной грамоте, он зашагал по комнате в раздумьях. «Это ведь какая-то музыка, отрывок? И что это значит? Шифровка? У меня есть друг в сети, музыкант, он может помочь». И в тот же вечер он получил ответ: это был отрывок из песни In-grid “Ah l’amour l’amour” (Ингрид «Любовь, любовь») со словами:
C'est pour toi
Que mon coeur est loin
Aime moi
J'ai depose les armes
Je suis tellement folle de toi
Je te veux encore une fois
Это для тебя Я говорю, что мое сердце далеко.
Люби меня. Я складываю оружие.
Я настолько без ума от тебя, Что хочу все повторить.
***
Наконец, месье Дюваль появился и попросил конверт. Следов взлома, как казалось официанту, видно не было, и по лицу месье Дюваля он понял, что все обошлось. Еще несколько дней он расшифровывал их послания:
Он:
Aujourd'hui je le sens je peux venir vers toi
C'est vrai j'ai mis du temps ne m'en veux pas
La course a ete rude la chute etait fatale
Avec le temps j'ai lu ce qui fait mal
Alors meme si c'est comme l'autre cete du monde
Comme l'autre cete de moi
Meme pour la vie ou pour quelques secondes
J'avais besoin d'etre le
Сегодня, я это чувствую, я смогу прийти к тебе,
Да, мне потребовалось на это много времени, не сердись,
Путь был трудным, падение — неизбежным,
Со временем я прочел, что это больно.
Так что, если даже это похоже на другой конец света,
Другую сторону меня,
Всю жизнь или несколько секунд,
Мне нужно было побыть здесь.
Она:
Tu m'as dit que j'etais faite pour une drele de vie
J'ai des idees dans la tete et je fais ce que j'ai envie
Je t'emmene faire le tour de ma drele de vie
Je te verrais tous les jours, si je te pose des questions
Qu'est-ce que tu diras et si je te reponds
Qu'est-ce que tu diras si on parle d'amour
Qu'est-ce que tu diras?
Ты мне сказал, что я рождена для забавной жизни.
В моей голове полно идей и я делаю, что мне нравится.
Я тебя беру с собой в мою забавную жизнь.
Я тебя буду видеть каждый день,
Скажи, если я тебя спрошу,
Что ты скажешь, если я тебе отвечу,
Что ты скажешь, если мы поговорим о любви
Что ты скажешь?
Он:
On en veut toujours de nous,
On redonne une chance e nos ceurs qui renouent
Et malgre nos absences, les impostures d'amours,
On se refait confiance on se revoit l'un dans l'autre
On s'aime mieux...
Мы все еще хотим быть вместе,
Мы даем второй шанс нашим сердцам, которые снова бьются.
И несмотря на наши расставания и на коварство любви,
Мы снова доверяем друг другу, мы снова видим себя друг в друге.
Мы любим друг друга еще больше.
Она:
Je voudrais
L’etrange caresse
Que prodigue la peur
Sentir l’ivresse
De nos profondeurs...
Avec toi
Я хотела бы
Странной нежности,
Что наделяет страхом,
Чувствовать упоение
Нашей глубиной
С тобой.
Он:
J'aime ta couleur cafe,
Tes cheveux cafe
Ta gorge cafe,
J’aime quand pour moi tu danses
Alors j’entends murmurer
tous tes bracelets
Jolis bracelets
E tes pieds se balancent
Couleur cafe
Que j’aime ta couleur cafe
Я люблю кофейный цвет,
Твой кофейный цвет,
Кожи твоей цвет,
Цвет волос твоих и тела.
Ты станцуешь для меня,
Бусы зазвенят,
Только для меня
Ты сегодня их надела.
Милее нет,
Чем твой кофе… кофейный цвет
Она:
Pour tous ces mots que tu m'as dits
Ces poemes que tu m'as ecrits
Sans jamais oser me les dire
Pour ce bonheur et cette joie
Que je ressens quand je te vois…
Je t'aime
Je t'aimerai toujours
Pour cette tendre complicite
Tout ce que tu m'as apporte
Et pour tous nos ;clats de rire
Pour tes folies et tes exces
Cette joie que tu m'as donn;e
En m'entrainant dans tes delires
Je t'aime, Je t'aimerai toujours
За все твои слова,
За все эти стихи, которые ты мне написал,
Но которые так и не осмелился мне прочитать,
За это счастье и эту радость,
Которую я чувствую, когда вижу тебя…
Я тебя люблю, Я буду любить тебя всегда.
За эту нежную поддержку,
За все, что ты мне подарил,
И за все наши взрывы смеха,
За твои безумия и излишества,
За эту радость, которую ты мне дал,
Уводя меня в свое безумство,
Я тебя люблю, Я буду любить тебя всегда.
Он:
Je vous ai apporte des bonbons
Parce que les fleurs c'est perissable
Puis les bonbons c'est tellement bon
Bien que les fleurs soient plus presentables
Surtout quand elles sont en boutons
Mais je vous ai apporte des bonbons
Вот я принёс для вас конфет –
Цветы ведь быстро увядают,
Мне от конфет убытка нет,
Но все цветы предпочитают…
Особенно из роз букет,
А я принёс для вас конфет.
(и он действительно оставил для нее коробочку конфет)
Она:
On va dans le mur
Qu’est-ce que tu crois
Qu’e cette folle allure
Ea durera
On va dans le mur
Pas question de ralentir
Мы идём к провалу.
А что ты думал?
Что на такой безумной скорости
Мы протянем долго?
Мы идём к провалу,
Не может быть речи о том, чтобы снизить скорость.
Но однажды вечером он прочел:
Mon amour, c'est fini
Je pars en plein delire
Mais pourquoi c'est fini?
C'est bien trop difficile e dire
C'est fini, c'est tout ce
que je peux dire.
Любовь моя, всё кончено. Я ухожу в бреду.
Почему всё кончено? Слишком тяжело ответить...
Всё кончено, больше я ничего не могу сказать.
Он бросает ее? Как так? Значит, и она больше не придет, и он ее не увидит? И тут он сделал шаг туда, откуда шагнуть назад было нельзя. Он написал ответ вместо месье Дюваля.
Tous vos desirs me dominent
Tous vos rires tous vos enchantements
Chaque geste
Meme inutile
Mele au desir un affolement
Bang bang bang
You shot my heart...
Все ваши желания руководят мной,
И все ваши смешки, все ваше очарование,
Каждый жест
Даже бесполезный,
Смешивает безумие с желанием.
Бах-бах!
Ты разбила мое сердце...
Она ответила.
A faire flamber des enfers dans tes yeux,
A faire jurer tous les tonnerres de Dieu,
Je vais t'aimer.
Comme on ne t'a jamais aimee.
Plus loin que tes reves ont imagine.
Je vais t'aimer.
Так, что запылает ад в твоих глазах,
Так, что разразятся все Божьи громы
Я буду любить тебя.
Как никто не любил тебя никогда,
Как ты не можешь даже мечтать,
Я буду любить тебя.
Он продолжил.
Comment voulez-vous que je dise
Si je vous trouve e mon goet
Je vous dirais des betises
Car je suis fou de vous.
Как же мне сказать вам,
Что вы в моём вкусе?
Я бы наговорил глупостей,
Ведь я без ума от вас.
А потом она попросила о встрече. И тут он понял, что совершил глупость. А точнее ошибку. Большую. Очень большую. Но попробовал пойти на попятную. Нелегко ему было подобрать нужную песню… Но она продолжала настаивать:
Souviens-toi de nos ideaux
Doux parfum du passe
J’ai garde tous nos reves au chaud
La promesse n’est pas oublie
La promesse n’est pas oublie.
Вспомни о самом лучшем, что между Нами было, о сладком аромате прошлого.
Я бережно хранила все наши мечты.
Я помню своё обещание, Я помню своё обещание.
В следующем конверте к месье Дювалю он получил чистый лист. Совсем чистый? Абсолютно. Но пытливый мозг Тристана искал подвоха. «Может, здесь что-то написано, но не видно?». И он куда только не подносил его: и к обычной лампе, и к флуоресцентной, и лазерной указкой просвечивал, и над огнем смотрел. Пока не спалил. «Там все равно ничего не было. – С досадой бросил он опаленный лист в раковину. – Это конец».
***
Завтра двадцать второе, четное, очередь месье Герена-Дюваля оставлять конверт. «Может, написать ей правду, как все получилось?». Но что это? Пришла она. Хотела увидеть Доминика Дюваля?
– Доброе утро, официант.
– Доброе, мадам Венсан.
– Месье Дюваль сегодня уже был?
– Нет, мадам, еще… не был.
– Тогда мокко, пожалуйста.
Да, она надеялась, что он придет. Зачем он вообще влез в их переписку (он знал, конечно, но все равно не понимал)! Она ушла, не дождавшись счета, оставив деньги на столике под блюдцем. И… конверт. «Для официанта». О, боже!
Несколько раз перечитав надпись, он еще попросил сделать это своего товарища, чтобы убедиться. Тогда только он открыл конверт и увидел… ноты. Сердце забегало по всему телу, заколотив то в голове, то в груди, то в горле, то внизу живота, упав, наконец, в пятки. Ничего не поделаешь, остается ждать вечера, сам он это не расшифрует. Он отпросился с работы пораньше, отправил другу фотографию нот, и получил ответ.
Tatave, dans le piege, il est tombe.
Il a tire, tire Au jeu de l'amour, une mauvaise breme,
Tatave! Tatave! Cette meme, elle t'a quimpee!
Tatave! Tatave! Tatave, il t'a repasse!...
Tatave! Tatave! Le jeu etait truque... Pauvre Tatave.
Татав в западню попал,
Он вытащил, вытащил В любовной игре плохую карту…
Татав! Татав! Эта малышка тебя охмурила!
Татав! Татав! Тебя убили,
Татав! Татав! Игра была надувательской. Бедный Татав...
Больше официанта Тристана Герена никто не видел.
Газеты писали, что бесследно исчез молодой официант из «Лё дё Маго», который однажды помог поймать преступников. Полиция опрашивала друзей и знакомых пропавшего, посетителей кафе.
– Извините, месье, вы что-нибудь знаете об исчезновении официанта…?
– Нет, господин полицейский. – Надвинул шляпу прохожий. – Не бывал здесь.
– Извините.
– Ничего. – Отойдя на несколько шагов он снял шляпу, поднял рукой свою кудрявую челку и, спрятав ее под шляпой, зашагал по тротуару, чеканя шаг в лакированных туфлях.