Галина Храбрая
«ГРЕШНИКИ И ПРАВЕДНИКИ»
«Мёртвый Праведник живее
здравствующего грешника» (Автор).
Праведники в радости,
Грешники в слезах,
Богачи все в праздности,
Мудрость вся в Азах!
В Праистоках — Истина,
В Первородье — грех,
А Распятый Мученик
Молит обо всех!
Ветряная мельница
Намолола хлеб,
Ветра она пленница,
Он же так свиреп!
Для того, чтоб Души
Мира окормлять,
Надо Сыну Божьему
Дать Себя Распять!
Точно знаю, кто мы,
И мне больно так,
Оттого, что мучит
Нас коварный враг!
Держит нас за горло,
Не даёт еды,
Так недолго, Братья,
Всем нам до беды!
Может, будет голод
Всем нам испытаньем,
Суета и холод,
Мерзость с поруганьем!
Может, будут крики
Грешников в ночи,
Праведников Лики
У Благой Свечи!
Я опять потешу
Душеньку Постом,
Крест Живой повешу
Прямо над Мостом…
Перейду в Сторонку,
Псалмы, где поют,
Где по утру звонко
Истину куют!
«У КАЖДОГО СВОЙ БОЙ ЗА РАСПЯТОГО ХРИСТА»
Был у меня один случай, давно, правда, много лет назад,
но я помню его столь свежо, как будто бы это было вчера.
Пришлось мне тогда ни единожды давать отпор одному отставнику – весьма известному
гражданину в пределах нашего городка своей словоохотливостью и крайне дутой,
дешёвой популярностью ввиду его бывшей службы в ГДО (гарнизонном доме офицеров)
где он служил, когда-то хореографом в военном ансамбле.
Так вот, пользуясь безукоризненной репутацией непьющего и некурящего человека,
но будучи по природе своей яростным спорщиком и демагогом, он буквально ко всем
приставал с едкими вопросиками, стараясь беседовать с людьми только на темы
провокационного харатера, а всё оттого, что у него самого тогда было чёрное
«рыльце в пушку».
Я потому это говорю, что ненароком узнала спустя некоторое время, чем тот
дядечка занимался… да уж и не знаю теперь, как вам об этом рассказать!
Но делать нечего, поэтому, набирайтесь терпения. Заранее прошу у вас извинения…
Он со священником нашим – батюшкой православным в споры полемического склада
вступал неоднократно, приходя на церковную службу не помолиться,
а «пофилософствовать», нервируя тем прихожан.
Днём же неустанно он ходил ко всем подряд, причём прямо «на работу».
То есть, схема была такая: вовремя рабочего дня этот, с позволения сказать,
лжеапостол мог зайти в любое место скопления граждан населения закрытого городка.
В военную поликлинику, в госпиталь или в аптеку. В столовую, в кулинарию или
в кафе, возможно, в магазин, не минуя палатку «куры-гриль», потом на городской
крытый рынок, затем в фотоателье, парикмахерскую или в сапожную мастерскую,
ещё в женское или в мужское ателье высшего пошивочного разряда или в книжную
лавку.
Везде, где можно было запросто поболтать с привлечением свидетелей,
то бишь, публики, он мог «заявиться без объявления войны». Танцор!
В школу, в лицей, в гимназию придёт и тему со всеми «наладит». На улице,
кого зацепит, с тем и потолкует «по душам», хоть то о политике или о дошкольном
воспитании, о различных диетах и постах… темы он подбирал такие, чтобы шагнул
к нему собеседник сам, прямо на руки к нему упал буквально, и сдался со всей
своей откровенностью. Всех он заставлял писать чистуху, а сам уклонялся от неё,
для того и ходил в народ, чтобы тот не отворял против него свой наглый рот!
Он же, в свою очередь, прямо стремился к тому, чтобы, беседуя, успеть за весьма
непродолжительное «время падения нравов», царапнуть поглубже душу своей очередной
жертвы, психику травмировать, покоя лишить человека, дабы тот ему максимально
доверился и открылся бы основательно, безо всяких проволочек, поверив на слово.
Чем тот и брал всех в свои сети, аки лукавый, иначе не станет человек с ним
дискуссировать. Он, словно бес, знал пороки людские и пользовался ими, жонглируя
слабостью мирян, как надувными шариками: ткни в такого лишь иголочкой – и тресь,
шарика, как не бывало! Пшик и пусто!
Удавалось же ему сие запросто оттого, что люди некоторые вечно были, есть
и будут властями недовольные, вот, оттого они и становились его излюбленной
лёгкой добычей, по той самой причине, их было крайне легко уязвить.
А надо всё держать при себе и мыслей своих сокровенных не высказывать вслух,
тем паче, не выбалтывать их, высунув язык через плечо, стоя на сквозняке
с авоськами наперевес в застывших и онемевших руках.
Я замечала его, болтающего, неоднократно, выходя на поэтические этюды
в наш местный лесопарк, отметив про себя, что мне надо всё это запомнить,
дабы потом дома в спокойной обстановке, проанализировать и держаться от него,
как можно дальше, авось пригодится и точно, пригодилось, да ещё как…
Вскоре я заметила, что те, кто попросту были всем довольны, не открывались ему
никогда, город словно разделился на две половины, как в Притче Иисуса
«о Десяти Девах» – пяти мудрых и пяти нерадивых.
Так вот, абсолютно счастливые люди его раздражали, особенно, влюблённые пары.
Ему нужны были ноющие, вечно недовольные всем неврастеники или нагловатые хапуги.
Также подходили ему и слащавые, кивающие всем подряд, особенно ментам,
поддакивающие льстецы и хитрецы, а также, критикующие всех и вся напропалую,
неотёсанные политиканы…
Вот, такой каверзный был у нас гражданин, да он и сейчас есть, только старый
стал, а тогда, что ты, что ты! Прямо «герой нашего времени», ни убавить,
ни прибавить! Ни урезать, ни отнять!
Про меня он наслышан был от многих. Выслушав мнения, как почитателей моих,
так и недоброжелателей, он, составив себе определённый портрет, вынес мне
вердикт: зашугать, во что бы то ни стало эту сочную, сытую бабу, грешащую
откровенными стишатами! Ишь! Выискалась тут! Афродита доморощенная! С такими-то
формами гонять её и гонять, запряжённую, с плугом по полю, а она тут стишки
крапает!
После чего он «перешёл в наступление», не подозревая, что творческие люди,
если они, конечно, по-настоящему одарённые свыше, ничего вокруг себя
не замечают. Им некогда отвлекаться на различного рода пустяки,
такие, например, как сплетни простого обывателя, хоть и полоумного.
Они настолько увлечены своими идеями, нисходящими к ним, подобно искрам небесным,
что попросту и впрямь, ни кого не видят и не слышат.
Озаряя и наполняя светом своей деятельности жизнь селян от мала до велика,
вдохновенные идеи их, особенно, ярки. Так, мысли их, столь плотно заполняющие
души, лученосны настолько, что места в их сердцах попросту уже ни для кого нет.
Так, примерно, обстояло дело и со мною.
Также творческие натуры, особо-то не воспринимают и весь этот политический
негатив, теряя к нему на первой же минуте, «всяческий спортивный интерес».
И, тем более, они никак не реагируют, на таких вот сварливых дядечек,
не любивших молодух, «евших их, как ржа железо», подобно Кабанихе
из пьесы Н. Островского «Гроза», выступающей под маской благочестия!
У них – у творчески настроенных людей срабатывает некий иммунитет,
вызванный небесной защитой, сопряжённой с ангельской охраной,
потому-то они всегда уклоняются от критики любого рода воздействия.
Оказать им, какое-либо физическое, психическое увечье – попросту невозможно.
Так было и в том случае со мной:
— Здравствуйте, Галина, прочтите мне, что вы там нынче накалякали в своём
блокнотике! Я обожаю стихи. Вы ведь стихи пишите? Не так ли? А где вы работаете?
Я могу зайти к вам…
— Извольте, сударь! Отчего не прочесть? А работаю я в нашем ельнике на бревне,
пишу там занимательные стихи и прозу, так что, милости просим вас в лес, —
сказала я дружелюбно и, не мешкая, прочла ему свежеиспечённое восьмистишие,
зная, что он торопится в нашу церковь поговорить с батюшкой по поводу ремонта,
это были строчки из будущего моего стихотворения «ГВОЗДИКИ»:
…С западом могу восток
Я соединить!
И пустить по венам ток –
Не вели казнить!
Но когда, вскричав, запнусь,
Злое разгадав,
Я к РАСПЯТИЮ вернусь,
Гвоздики украв…
Вот, оно вам полностью:
http://www.stihi.ru/2012/03/01/4506
«Я ушла от сатаны!!!»
На дворе была весна! Стоял месяц Апрель. Вскоре надвигалась Страстная Неделя,
и я, по обыкновению своему, села на свой «излюбленный конёк»!
А слагала я тогда не случайно стихи про Гвоздики, образно возмущаясь по поводу
того, что на Голгофе все без исключения, стояли и молчали, тупо наблюдая,
как распинают Спасителя! И никто даже не удосужился сделать малейшей попытки
к Его освобождению!
Хотя бы гвоздики попытались украсть, отодвинув ЕГО страдание в сторону на миг…
то самое малое, что мог бы сделать и ребёнок! Так нет, все стояли и ждали,
когда ЕГО, наконец, приколотят к Кресту, дабы поскорее всё это закончилось,
и можно было всем разойтись по домам, мол, акт завершён, осталось дело за малым…
Бунтарь по натуре, я бы не стояла, просто так и не смотрела, как распинают
Господа! Вот, собственно, что было выражено образно моей поэтической строкой.
Но этого было теперь предостаточно, чтобы поносить имя моё вдоль и поперёк!
Как жаль, что не сжёг он тогда меня на костре своих обвинений и дьявольских
предубеждений: я вовремя смоталась – уехала в Анапу, в творческую командировку
на целый год работать с больными детками…
По приезду же я узнала, что он успел за то время, покуда я занималась
процветанием Имени Иисуса Христа в детских сердцах, полежать в психушке,
а произошло с ним, вот, что:
Его законная жена застала этого супер героя – отца показательно образцового
семейства за развратными действиями с его собственным малолетним сынишкой
и, взяв старшую дочь в свидетели, та написала заявление, куда следует.
Бумагу – «сигнал» стали разбирать, завели «уголовное дело», дав полный ход
расследованию. Судьи сошлись на том (а он брыкался неистово, то есть, бился,
что было духу) или тюрьма ему со всеми вытекающими последствиями, или ежегодное
принудительное лечение с профилактическим посещением стационара два раза в год.
То есть, лечение пожизненное со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Как говорится, «БОГ шельму метит»! Он естественно выбрал психушку, потому что
на зоне ему не пришлось бы столь рьяно проповедовать, там он был бы занят
совершенно «иным» занятием, пришлось бы ему, приумолкнув, затихнуть на время.
Прошли годы. Сын его вырос. Всё постепенно забылось. И он снова взялся за своё.
Ходит, и опять «проповедует», собирает семена для сатаны… Ищет тех, кто снова
отреагирует на его бредятину. Тому, кто делом занят, он вовсе не помеха.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
…как-то, ранним утром, спустя годы, 29 апреля в день ангела православных Галин,
в дверь моей двухкомнатной квартиры на 8 этаже робко постучали, потом через
минуту раздался продолжительный звонок.
Дверь отворил Михалыч, юрист с «Петровки», мой самый преданный друг,
с которым я ездила тогда работать в Анапу, это он, поручившись за меня,
выбил мне туда направление, чем, собственно, дал «путёвку в жизнь».
Так, вот…
На пороге стояла бывшая жена того чудаковатого гражданина,
в руке она держала букет белоснежных хризантем:
— Ой, Галина Николаевна, здравствуйте! Какой красивый мужчина у вас тут обитает!
Как же я рада за вас! А то всё вы одна и одна ходите со своим блокнотиком…
— Проходите, — предложил ей Михалыч, видно было, что стройная чернявая женщина
с белым пышным букетом вызвала в нём неподдельный интерес.
— Я пришла поздравить вас с днём ангела и поблагодарить за духовную силу,
что вы дали мне и всем нам своими знаниями и примером истинной веры!
С помощью которой я смогла победить этого монстра, одна бы я не справилась
с ним, он же такой изворотливый, «умный», вернее, «ушлый», такого «голыми руками
не возьмёшь»!
— А что, собственно, произошло? — спросил у взволнованной дамы «бывший опер,
начальник уголовного розыска».
Она присела на край венского стула, стоявшего в прихожей, и стала рассказывать,
мы же с Михалычем, оторопев, слушая её, застыли от неподдельного ужаса:
— Когда я вышла за него замуж, то девственницей после свадьбы оставалась ещё
целых пять лет, потом близость меж нами всё-таки произошла, в результате у нас
родилась первая дочь. У меня с мужем за всю жизнь было всего две близости,
от первой родились дочь, потом через шесть лет от второй родился сын.
Как только родился сын, близость напрочь прекратилась, словно он его только
и ждал. Если бы первым у нас родился сын, то второго бы случая не представилось,
ибо муж не любил дочь, он попросту брезговал ею. Что я ни делала, чего
не предпринимала – всё было бесполезно, но любовниц у него не было никогда.
Муж апеллировал отсутствие нашей близости тем, что в этом виновата была его мать
и баста. Дескать, она курила, пила, чинила развратные действия с ним, гуляла
с разными мужиками, те тоже, в свою очередь, наругались над ним не раз,
ранив его в самое сердце и разбив до основания всю его детскую психику.
Поначалу я жалела его. Потом стали происходить с ним странные вещи. Дочка росла
и я стала замечать, особую повышенную любовь отца к её младшему братику. Её же
тот, как и ранее, продолжал демонстративно не замечать. Всё открылось полностью,
когда я перешла на новую работу и стала ходить в ночную смену.
Однажды моя дочь вошла в детскую спальню и увидела такую картину: братик её лежит
лицом вниз, а папа гладит его голую попку… аут! Она чуть было не тронулась
головой. Так же, как выяснилось в ходе расследования, муж подолгу запирался
в ванной с сынишкой перед сном, мыл его попку, гладил её, водил рукой, тьфу ты!
Прямо сил нет рассказывать… но доказать ничего было невозможно! Он врал!
Как врал и про свою развратную мать, ибо изворотлив был, как сатана.
Незадолго до этого происшествия с явной оглаской, я поступила к вам на курсы
в ДК, вечерами дети оставались с отцом, естественно, всё это стало происходить
чаще обычного. Дочь мне всё рассказала, когда отец стал запугивать её
основательно и угрожать ей расправой, мол, изобью, инвалидом сделаю,
только молчи.
Первой заметила все эти психические отклонения в поведение девочки её первая
учительница, она-то и вызвала меня к школу, забив тревогу. Я обратилась
к властям. Отобрала у него детей, развилась с ним, вызвала свою мать,
и та стала караулить внучат, вскоре мой сын пошёл в школу, в первый класс.
Против вас, Галина Николаевна, он вел неустанную борьбу, всячески вредя вам,
но вы были настолько увлечены своим делом, что не заметили этих его нападок.
А они сыграли, как это ни странно звучит, для вашего духовного авторитета
колоссальную роль. Люди, узнав про него всю поднаготную, поняли, что если такой
моральный урод поносит такую женщину, как вы, значит ей – то есть вам, можно
и нужно верить! Воистину, дивны дела Твои Господи! Вас все уважают и верят вам!
Я поздравляю вас с днём ангела, пусть он вас и впредь так же хранит,
как и прежде хранил, иначе бы вы столько не написали, а для меня лично вы есть –
ангел хранитель! До свидания, не стану вас больше задерживать, вы, небось,
ещё и не завтракали, наверняка всю ночь проработали…
Встала, откланялась и ушла на службу, ей теперь надо было, на что-то свою
престарелую родную мать содержать и двоих детей учить, поднимать, в люди
выводить:
— А ты, Галина, желаешь, что-нибудь добавить к этой истории, — спросил Михалыч,
видя оторопевшую мину на лице,— версию свою представить мне не желаешь?
— Что ж, многое теперь стало понятным! Его тогда порекомендовала нашему
коллективу эта самая женщина, что только приходила – теперь это бывшая супруга.
Она представила его, как возможного постановщика балета к моему авторскому
вечеру. Дескать, я пришлю моего мужа, он поможет вам поставить балет!
— И что же, он приходил на репетицию?
— Приходил-то он, приходил, да, вот только у него ничего не получилось,
ранее он служил в основном своём составе с солдатиками, просекаешь?
А тут девахи бедрастые! Все они вызывали в нём отвращение своими формами.
Он и жену-то свою довёл до полуобморочного состояния, та походила больше
на подростка с недоразвитыми формами и чёрными кругами под глазами, нежели
на женщину средних лет, родившую от него двух детей. Она голодала, ибо диетой
это не назовёшь, боясь располнеть, полагая, что он с ней не спит по этой причине.
— И что дальше? Говори, не томи!
— Ага, вот только в свой день ангела мне про это говорить!
Разве не о чем больше? Столько всего прекрасного вокруг! Хотя…
— Не тяни резину, не интригуй!
— Он бил по всем фронтам, ничем не гнушаясь. Пришёл, как-то раз в нашу церковь,
где дважды освещались мои сборники стихов, и сказал приходскому батюшке, мол,
тут баба одна есть чокнутая, Гвозди Христовы в стихах научает украсть.
Христа же непременно распять должны были! За нас, за грешников! Он умер,
чтобы мы жили! Он же нас спасать пришёл! Вот, пусть и спасает! Праведникам-то
Он, на кой ляд? Им и так хорошо! А то, ишь, выискалась тут зазнайка, украдёт
она гвозди! Это же против Писания! Под статью её надо… сказано, чтобы умер Он
за нас, так пусть умрёт и нас спасёт! Она же веру ломает в людях! В детях,
особенно, в мальчиках, вот, и у меня сын растёт… вы её того, вызовите в храм,
публично перед всем приходом, поругайте! А может, написать, куда следует?
— Всё-всё, достаточно, Галина, — замахал руками Михалыч, более нет сил у меня,
слушать эту охенею! Он, что же, ещё жив, этот библиограф? И никто не пристрелил
гада? Не прибил этого морального урода? Что же, для него и доски у вас во всём
городе не нашлось, чтобы дать ему по башке?
— Как видишь, такой у нас простой народ! Он, этот злодей, всё ещё ходит по земле
и утешается тем, что Христос умер за все его каверзные делишки с малым сынишкой,
и подобных ему умников полно! Он бы гвоздей ящика два подогнал прямо туда
на Голгофу, создав кооператив, лишь бы распять поскорее Христа, да сам взялся бы
их вколачивать покрепче, да поглубже вгонять, чтобы уж наверняка…
P.S.
У людей не должно быть равнодушия! Даже сам факт, что Христос решился на Крест,
не должен устранять рвения народа предотвратить Его Смерть! Кто знает, возможно,
Творец проверяет нас на вшивость, таким образом, ведь ОН, имеет право знать,
каково ЕГО сотворённое человечество, чем оно дышит? Те, кто во что бы то ни стало
не хотят допустить Смерти Спасителя, не станут и грешить более, вдумайтесь в это!
* Х *
http://www.stihi.ru/2012/07/21/6088
«Лик покажет мне Христос!»