Не погружай меня в своё равнобездУшие, Москва,
Не разрисуй небесный купол в цвет обледенелой хмури,
Не запирай в своих колюче-грубых рукавах,
В них тесно, холодно, я там с ума от горькой дури.
Я там с ума, я там сама, я там одна скитаюсь,
Я ухожу на дно и снова улетаю ввысь,
С колен разодранных сквозь ломку поднимаюсь,
Кричу. Охрипла. Режет, но пою на бис.
Не уноси в своё подземное чужое,
Размазав в слякоти болотисто-рябистой,
Не забирай последнее моё живое,
Не запрети дышать тем лёгким, нежным, чистым.
Не заточай меня в темницу безнадёжности, Москва.
Не убивай последние оплоты моей веры.
Бесперебойно в проводах гудит тоска.
Бесперебойно бьют по тонким венам нервы.
_ _ _
СОЗРЕЕТ МИЛИОННЫЙ КЛОН В ПРОБИРКЕ МРАКА.
РОДИТСЯ СИРОТА ИЗ МИЛЛИОН ДРУГИХ СИРОТ.
МОСКВА С УХМЫЛКОЙ ЕДКОЙ ВСТРЯХНЁТ ОСТАТКИ ПРАХА.
ВЗДОХНЁТ. ЗАКУРИТ. НОВЫХ ПОДОЖДЁТ.