Слава петуху!
Финансовый директор не стал ждать окончанья
Творившегося в зале – удрал в свой кабинет.
«Какие ж это фокусы?» - всё восклицал отчаянно,
Искал безрезультатно приемлемый ответ.
Но вот они, меж тем, червонцы того мага
Реальностью свершённою на столике лежат…
И так и так крутил – и цвет их, и бумага…
Не отыскал подделки в купюрах его взгляд.
Внезапно за окном какой-то свист раздался,
Потом ещё… ещё… другой, ещё один…
И кто-то очень весело и громко рассмеялся.
Он выглянул на улицу тайком из-за гардин.
И что же там увидел? Представьте: стоит дама
До неприличья голая, ну, то есть, в неглиже…
Без платьишка совсем и в ужасе от срама –
В прозрачных панталонах… Скрыть нечего совсем…
При всём при этом ясно, что это положенье
И для неё самой негаданный сюрприз,
И ужас, и позор и, всяко - униженье,
Не эксцентричность вовсе и точно не каприз!
В растерянности полной, как поступить не знает:
Присесть на землю просто иль что-то хлопотать?
Толпа меж тем растёт, хохочет, окружает…
А что толпе-то этой? Что ей не хохотать?
Какой-то гражданин один из всех пытался
Стащить с себя пальто, как Римский мог понять.
Собою заслонял, от взглядов скрыть старался.
Никак не получалось с чего-то быстро снять…
Чуть в стороне, подальше, ещё подобный случай.
И там, ещё вон там… ещё один… ого…
Над Варьете, похоже, сгущались злые тучи –
А кто за всё в ответе? И обвинят кого?
Где, как не в этих стенах, давалось представленье?
Кем приглашался маг тот и пакостник Фагот?
Списать на просто шутку, на недоразуменье?
Вот после всего этого, бесспорно, не пройдёт!
Но, правда, за окошком всё скоренько затихло.
Чтоб как-нибудь удар судьбы предупредить
(по опыту он знал, что утром будет лихо…),
Был должен и немедленно, теперь же позвонить!
Пусть кляуз не терпел – как быть? Куда деваться?
Не самого ж себя по «шишки» подставлять?
На Стёпе Лиходееве задумал отыграться –
«На месте нужно быть! Ишь, вздумал пропадать!
В конце концов, всё правда, всё так оно и было –
Контракт им заключался, в театр он пригласил.
А мне теперь по шее? Расплачиваться? Мило…
Плюс ко всему в квартире своей же поселил…»
Не раз, не два за трубку рукою даже брался,
Но так и не решился, но так и поднял…
И вдруг к нему звонок (аж подскочил) раздался…
Брать не хотелось вовсе, скрепивши сердце, взял.
Развратный женский голос оттуда ему тихо,
Интимно, даже гнусно, на ухо зашептал:
«Не смей звонить, ты слышишь? А то случится лихо…»
Дослушивать нет силы… А потому не стал…
Вдоль всей его спины от ужаса мурашки.
Затылком ощущал внимательнейший взгляд.
Луна ещё в упор сквозь тучи-промокашки,
И даже фонари не как всегда горят…
Какое тут звонить?! Забыл про то и думать!
В мозгу свербит одно: немедля прочь уйти,
Домой, скорей домой, в кровать себя засунуть,
И чтоб без встреч совсем каких-то на пути!
Театр давно молчал. Покой царил повсюду.
Случилось так, что он один на весь этаж.
«До дней последних жизни, вовеки не забуду
Вот это представленье, сей ужас и мандраж…»
И вдруг увидел: ключ в двери поворотился…
Враз охватило жаром. От ужаса весь взмок…
«Кто это может быть? Кто так войти стремился?»
Пропавший Варенуха ступил через порог.
«Ох, слава Богу, ты! Ну, как, что, разобрался?
И что всё это значит? Скорее, говори!»
Вошедший сразу в тень – покинуть свет старался:
«Я думал, тебя нет… Что пусто тут внутри…
Ты должен был уйти… Ошибочка однако…
Вот завтра бы подробно в деталях обсказал…
Как там и что знать хочешь? По-разному и всяко…
Нет в Ялте Лиходеева! Предвидел то и знал.
В трактире новом в Пушкино по пьяни закружился!»
«А как же телеграммы? Их объясняют как?»
«Телеграфист знакомый. Вот с ним и сговорился.
Вдвоём там куролесили. Стонал от них кабак.
Шалун-то наш, поверишь, за дамами помчался –
Перепугались страшно, в истерике, визжат…
Оркестр не то играл – чуть ли не бой начался.
Свалил – вот распоясался, с водою автомат…
Схватил зелёный лук и ну швырять повсюду,
Сковеркал окончательно и счётчик на такси,
Побил вина немеряно, тарелочки, посуду…
Пришлось связать, конечно, немедленно везти…»
«Куда ещё везти?» «Куда же? В вытрезвитель!
Как надо, по закону, бумаги составлять.
Директор Варьете! Прекрасного ценитель…
И, что же, без вниманья прикажешь оставлять?»
Без умолку трещал, а Римский молча слушал,
Но вот словам, что слышал, совсем не доверял…
«Неправда это, ложь! Нахально прямо в уши…
Да Варенуха ль это?» Вновь ужас обуял…
А тот сидел напротив поразвалившись в кресле
И то, что был раскрыт, пока не замечал…
А Римский вдруг подумал: «Вот это интересно –
Пришедший был без тени…» Чуть-чуть не закричал…
Но тут лже-Варенуха по взглядам догадался,
Что финдиректор точно его расшифровал…
Ну, что же, когда так? Вскочил, к нему подался,
Теснить, не выпуская, к окошкам увлекал.
Снаружи за окном уже была девица,
Один взгляд на которую и в сердце сразу сбой…
Дыханье с перебоями, стал воздухом давиться,
Портфель – щит ненадёжный – держал перед собой…
Та голою рукою чрез форточку старалась
Последний, что удерживал, откинуть шпингалет,
При этом очень страшно, зловеще ухмылялась,
И тут же в кабинете стал приглушаться свет…
Он понимал, конечно: погибель уже рядом.
Спасенья или помощи не приходилось ждать…
Смотрел вокруг себя в испуге странным взглядом,
Кончину свою видел… знал, вряд ли избежать…
Внезапно, неожиданно откуда-то из сада
Невероятно кстати вдруг петушиный крик!
Известнейшая каждому от нечисти ограда –
О, как на этот раз он вовремя возник!
За первым шёл второй и тут же следом третий.
Беспомощная нечисть, ругаясь, уплыла.
На волосок всего он был сейчас от смерти,
Но спас, помог петух от страшных мук и зла!
Седой в один момент, почти в мгновенье ока,
Несчастный финдиректор покинул кабинет.
Внизу дремал дежурный спокойно, одиноко…
На улицу скорее! Скорее бы на свет!
Оставил свою шляпу… И ладно, и Бог с нею!
«Такси! Такси сюда! Плачу тариф двойной!
Есть времени запас – к курьерскому успею!
Скорее, сколько можно! Быстрее, Боже мой!»
«Нельзя – я еду в парк!» - тот тихо отозвался.
Что делать? Расстегнул захваченный портфель
(забрать с собой червонцы, однако, догадался…)
«Держи! Держи ещё! Одно прошу: успей!»
Как нужно получилось: моментом прикатили.
Он в кассу, взял билет, галопом через зал.
Закончилась посадка, отправку объявили…
Финансовый директор поспешно исчезал…