Художник крепок на пережитом
На сжатом, обмолоченном, открытом
Он выгружает мельнику котом
Куда сложил божественное жито.
Покуда жернова неспешно трут
Покуда мельничиха тихо тает
Прекрасная
Он мельнику маршрут
До мелочей тончайших излагает
Перерождений, переводов, странствий...
Ему кричит хозяин: "Аполлон!
Художник! Ты, железом облечён,
Взрываешь постоянное пространство
Оратаем сверкающих оков
Земное брюхо вымесив лаптями
Ты, в борозду улёгшись без портков,
Змиеобразно пукаешь стихами
А после, отдохнув-перекурив,
Опять в атаку, вынув железяки
И, восприяв тропический порыв,
Она рожает плевелы и злаки.
А помнишь – ты служил календарём?
Водил в игре, поляков, хороводы?
Четырежды был высечен огнём?
Шёл по воде в хорошую погоду?
А ещё раньше, бережно прижат
Спиной и ягодицами на белом,
Ты отдавался лезвию ножа,
Что правит, переделывая, тело..."
Умолкнув, разошёлся бородой
И вот – сидит, восторженно внимая
Бряцанию железа за спиной,
Где мельничиха стонет удалая,
Прекрасная...
В окне опять вчера.
Сгорает страстью дивное созданье.
А утром ей, в укор и в назиданье,
На пепелище дёргать иван-чай.
2012.