ПОКА ЕСТЬ РОСТОВ-ПАПА, МЫ НЕ СИРОТЫ
Елена МИЛАШИНА.
«Новая газета», 1998
Оказывается, монолог принца Датского пользуется неимоверным успехом... у переводчиков. Около 30 народностей мира уже провозгласили Гамлета своим национальным героем, а его
бессмертное "Быть или не быть?" - национальным вопросом
исключительной актуальности.
Один мой ростовский знакомый, в каком-то смысле даже гений, тоже захотел получить Нобелевскую премию, не доставшуюся - так уж вышло - английскому другу Биллу (Шекспиру). Как умный человек он не стал изобретать самокат, взял принца Датского и заставил его саморефлектировать на арестантско-уголовном (блатном) языке российских зеков.
Начало монолога оказалось неожиданно цензурным:
Жужжать иль не жужжать?
Во, блин, в чем заморочка!
Это, само собой, говорит о том, что не одна только тонкая
прослойка общества мучается извечным риторическим вопросом о
колоссальной вине каждого из нас в отсутствие плана разумных
действий на ближайшее будущее.
Вообще Александра Сидорова (будущего лауреата) не без основания считают профессором уголовного мира. Это льстит его самолюбию, хотя он и не подает виду, скромняга. Специалист, однако, и вправду блестящий. К тому же не без поэтического дара.
В "страну Зэкландию" он попал по "свободному распределению", отучившись на отделении журналистики филологического факультета Ростовского университета. Хотя страна с таким названием ни на одной политической карте мира не зарегистрирована, рубиконы (родины) в виде КПП, нейтральной полосы и злых немецких овчарок достоверно существуют. Как и атрибуты несомненной государственности: президент, под завязку укомплектованный полномочиями (пахан), федеральный бюджет (общак), двуколор (полоска черная, полоска белая), Конституция (УК РФ), гражданин мира, борец за права человека (Михась) и, естественно, великий могучий русский (феня).
Александра же на восемнадцать лет добровольно посадили
редактором государственного рупора массовой информации "Тюрьма
и воля" (издание УИН МЮ РФ).
Его верноподданничества хватило ровно до того решающего
момента, когда в окружающей среде появилась эпидемия с
очевидными симптомами, фатальным исходом и названием
"перестройка". Саше надоело штамповать восторженные заметки о
передовиках недобровольного труда на благо закромов родины,
захотелось показать настоящего человека в зоне.
Надо сказать, газета получилась хорошей и могла бы (если бы могла) увеличить тираж. Поскольку такой свободы слова в местах лишения (свободы) еще никто не видел, то рупор гласности скоро прикрыли формулировкой "недостаточно подробно освещены перспективные планы", а Сашу, мягко выражаясь, депортировали.
Он, естественно, не сильно плачет по этому поводу, только
иногда по ночам просыпается с мыслью о самом великом русском
поэте.
Да, да! Саша имел некоторую наглость дописать еще одну
незаконченную главу из "Евгения Онегина", этой "энциклопедии
русской жизни". Налицо феноменальное явление: переведенные на
зековский жаргон пушкинские строфы, явно рассчитанные на
менталитет граждан той самой, полосатой страны, производят
неизгладимое впечатление на электорат этой, триколорной. Судите
сами:
Мой дядя, падло, вор в законе,
Когда упал он на Креста,
Он стал крутой, как бык в загоне,
Хоть с виду был уже глиста.
***
Онегин, кореш мой хороший,
Родился в Питере, барбос,
Где, може, вы шпиляли в стос
Или сшибали с лохов гроши.
Гуляли в Питере и мы.
Но чем он лучше Колымы?
Мы посему смело замечаем, что гениальность в принципе
определяют три вещи: простота, недописанные главы и великий
русский эсперанто.
ПОСТ СКРИПТУМ.
В ночь на 5 апреля 2012 года на редактора отдела спецрепортажей "Новой газеты" Елену Милашину и её подругу Эллу Асоян было совершено нападение. Двое неизвестных мужчин нанесли им ряд тяжёлых ударов. На крики выбежали три женщины, и преступники предпочли скрыться, прихватив с собой ноутбук Елены. Правоохранительные органы выдвинули версию о грабеже. Сама журналистка считает, что нападение связано с её профессиональной деятельностью.
Как же всё это гнусно... Я не очень люблю "Новую газету", признаюсь откровенно. Хотя к материалам Лены, особенно о ментовском беспределе, у меня особых вопросов нет.
Но в любом случае бить женщин - это паскудство. Я вспоминаю наше общение с Леночкой - тогда ещё очень молоденькой, весёлой, жизнерадостной девчушкой. И, признаться, чешутся руки проломить башку этим двум уродам...