Мы стали белыми холодными, как снег,
и, вместе с тем, сердца так многое прощают,
открыт лицом нам незнакомый человек,
черты чужие без труда глаза читают.
Легко понять, какая мысль легла на лоб,
уж не преграда хитрый ход её сплетений,
и ясно, кто здесь князь, а кто холоп,
кто пережил высокий взлёт, кто страх падений.
Но благо ль мудрость, если ей простора нет?
В своей судьбе уже ошибок не исправим,
все разбредёмся мы по россыпи планет,
и что узнали на Земле, ей и оставим.
В других мирах,быть может, встретится вопрос:
"Чем можешь перед вечным похвалиться,
что в бесконечность на обмен с собой принёс,
чтоб человеком в новой жизни повториться?"