Посреди, в середине. Откуда края не видны.
В толчее. В тесноте – не в обиде, хотя, одиноко.
Так плыву я по стрежню
широкой и дикой страны,
уносимый безумной стремниной
людского потока.
Не имея фигуры, как новый поручик Киже,
не замечен судьбой
сквозь кромешные спины и плечи.
И ни ордер, ни орден меня не отыщут уже
в сердцевине толпы,
в средоточье клокочущей речи.
Не братался с низами,
но и не шустрил по верхам -
там такая же гниль,
если станем судить по плодам их.
Кто ты есть, возлежащий на облаке -
хан ли, пахан -
я не знаю тебя
и сказать не умею при дамах
где видал канцелярий малины, и банки, и нефть,
вертухаев твоих, что тотчас за спиной моей встали.
Я ушел в этот гомон,
меня уже, собственно, нет.
Догоняй же теперь слов моих перелётные стаи.