Уходили этапом, молодые ребята.
Пели песни, смеялись. Зло смотрели стрелки.
Но не знали ребята, в этом страшном тридцатом.
Что домой не вернуться, с той суровой реки.
Из тюрьмы выводили. Да в «Столыпин» садили.
Только слышались, крики родных-матерей.
Фраера и блатные, шли к открытой могиле.
Взрытой властью кровавой, под Отчизной моей.
А пока смех да песни. Дружно ехали вместе.
Карты, терки, разборы. Как везде, как всегда.
Да не ведали Воры. Ледяные просторы,
Открывала с ухмылкой для них Колыма.
Эта песнь всем распятым. В тех далеких тридцатых.
Кто погиб на бескрайних просторах страны.
Кто не ссучился в зоне. Жил и умер в Законе.
Чьею кровью политы берега Колымы.
Припев.
Нет суровей Колымской природы.
Нет угрюмей ее берегов.
И текут ее темные воды
Моя кости друзей и врагов.
Все прошло, пронеслись птицей годы.
Стерлись в памяти их имена.
Но кровавою веной России.
Остаешься для нас Колыма