О, трон во поле. Белладонна.
Отравленный завидой вьюн.
И грань, маняща и бездонна -
безмолвно гикнуться в июнь,
в холодный шелестящий омут,
в сквозную лесополосу,
где месяц надвое расколот,
а хлеб разломан на весу
и крошки скормленные рыбам,
как звёзды - колки и сухи...
И если мне предложен выбор -
я трезво выберу стихи,
стихии, выплески и смуты,
и бесскорыстие начал,
в которых складки волн - минуты
себя бросают о причал.
Любовь не требует расчёта,
а слово шёлка одеял,
они поют себе о чём-то,
что мусор. Он же матерьял.
Весы - качели - или-или:
алтын-атлант, талан-талант
(то песня поезда). Любили
ли вы на цыпочках пуант
по тонкой ниточке над бездной,
благоразумью вопреки,
когда всё в мире бесполезно,
а под ногами огоньки?
Когда гробы, гербы, регальи -
грибная пыль с лесных десниц,
а скромный цвет иван-да-марьи
хранится веки меж страниц
и помнит больше, чем гербера
и роза в лавках разных стран.
Любовь немыслима без веры,
а слово верное без ран...
Июнь - сказала я - означив
себя в пространстве на беду -
дождись меня. А это значит -
не совладею. Упаду.