Сантименты, увы, на войне никому не нужны.
Мы воюем друг с другом, со властью, с природой, с судьбою,
Привыкаем с рождения жить по законам войны,
Мы до каменной твердости, кажется, закалены
Этой самой бессрочною и безнадежной борьбою.
У меня есть готовая фраза: "Такая страна!"
Помогает обычно; но миг - и какая-то малость,
Точно вспышка внезапная, высветит душу до дна:
Эта жалость, слезливо-бессильная русская жалость,
Для чего ты дана и зачем так бываешь сильна?
И неважно совсем, что рассеет привычность потемок,
Если жалость настолько тосклива, горька и остра:
Например, всего-навсего маленький мертвый котенок,
Что валяется в мусорке, серые лапки задрав;
Или слезы старушки-торговки, которой с лотка
Мент мордатый рассыпал товар, наподдавши с носка;
Или скрипки серебряный голос - как чисто играет
Пожилая скрипачка - не в зале, где все замирает
И как будто летит в небеса по веленью смычка
Колдовского - о, Господи, нет! - в переходе глухом,
Где привычней всего звукозаписи сальные темы;
Или вовсе пустяк немудрящий - оконный проем,
Что зияет черно, осуждающе, слепо и немо,
А на стенах виднеется старых обоев узор,
Говорящий, что жили здесь радостно, хоть и убого;
Или пес подзаборный, что скалится, жалок и зол,
И покрыт лишаями, и чем-то похож на любого
Из живущих вокруг, как бы видимо тот не блистал
И богатством и внешностью.
Да, я, конечно, согласна
Сантименты смешны, и вредны, и пусты, и напрасны,
Только глупая русская жалость - она неспроста...
1996