Я хочу быть сворованной с этих улиц дождей и пьяниц, унесённой в твоём нагрудном большом кармане
и раздетой до нитки, до пошлых и диких маний ревновать тебя к каждой встреченной в глотках станций
вне меня.
Здесь темнеет и ночь подступает к горлу, двадцать первой по счёту Camel,
в гортани тесно
от застрявшей к тебе рифмовки. Но впрочем похуй. Ты не вор мне.
И я ненавижу такую честность.