Цыгане приходили в их деревню с шумом и музыкой.
От них пахло водкой, дерзкой тайной с какой-то подоплёкой, что отнимала покой.
Такой мертвой хваткой, легкой издевкой, они брали всех вразнобой.
Люди называли это порочной ловушкой, но деньги в цветные карманы продолжали литься рекой.
В дикой пляске, отбивая ритмы пяткой, они ловили взгляды людей, словно удочкой.
Она танцевала так жарко, что его жажду выдавали на щеках краски.
На ней была юбка из какой-то грязной занавески, но выглядела она чертовски и заводила не по-детски.
Юный разум застелило адской дымкой,
Когда Хитана одарила его колдовской улыбкой.
Чувство такое, будто к огню прикоснулся щекой.
Она, казалось, то была повсюду, то становилась невидимкой.
Ее не возьмешь какой-то сладкой лирикой.
Она была не такой. Не мягкой девушкой с легкой ласковой рукой.
Хитана была дикой.
Он потянулся за копейкой, но его руку кто-то перебил рукой.
Есть смысл промолчать, ведь его оторопь не описать здесь никакой строкой.
Она манила его какой-то песенкой.
Он помнил,что с трудом преодолел ступени лестницы.
Потом картина вовсе потеряла четкость.
В его руках Хитана стала гибкой, ловкой.
Он знал, что эта связь ему послужит наукой.
К гадалке не ходи, дело пахло разлукой.
И если он заговорит - она тотчас умрет от скуки.
Ее не удержать здесь никакой мольбой.
Она станет невидимкой и повеет тоской.
Хитана скажет, что ваша встреча - случайность,
ну а разлуку цыганка назовет судьбой.