* * *
Пора уснуть. Свеча умерщвлена
Молитвою без слов и покаянья,
Сраженная могучей дланью бога -
На взмах пощёчиной. Кто вправе
Тебя судить? Пытать твой нежный воск,
Что я крошу на пальцах,
Как сердце недруга, его улыбку лжи,
В апологет тому, что я убил остатки зла
В тебе - переродившегося змея! Я не сужу.
Я - власть, владеющая тем,
Что лишь во мне, во мне его пустыня,
Оазис, свет, несмертная твердыня,
И тайна тайн, что свечкою горит,
Когда распят, как некогда пиит.
----------
Я не молил пустые образа
Каменьями усыпанных окладов,
Лишь образ твой переносил туда,
Вовнутрь сердца, где осколки ада.
Ты так обнажена передо мной,
Чиста, невинна, что ж остановися,
Играй, танцуй, как та свеча, молися -
Как кельтский воспеватель божествам,
Как подсластитель лживый, аспартам.
А всё ж таки, ты вправе догореть
Непредсказуемостью, знаешь,
Есть величье в твоих глазах,
Есть тайна, есть приличье
Божественных начал огней,
Когда пылаешь средь теней
Одна, чтоб дать мне новый вздох,
Очаровать, промолвив: «О, мой бог».
Твоей молитвы талый воск ловлю,
Чтоб изваять твой образ на лету.
Я не усну. Есть уровни любви
Предрасположенные высшим сотвореньем,
Ты в низшем, как и я, взгляни
На сердце, дух, мой ад – сопротивленье
Тому, что есть и нет, когда не совмещён
Молитвы томный жар и искушенье,
Меж слов люблю, как ангел заточён,
В темнице разума, ища освобожденья.
Так антисвет пытается найти
Рожденье кровных уз, чтоб цельным быть.
И всё ж пора уснуть. Гори, пока жива
Всесильем тишины, любовью духа,
Мы внемлем озарившим слухом.
Твои слова, тебе передаю,
Я, как и ты во тьме. Тобой свечу.
«Вы все придёте к роднику,
Где нет ни зла, ни обольщенья,
Где души жаждут просвещенья,
И ангелы-друзья вокруг
Одну лишь истину рекут».