В полусогнутых коленях,
полусломленная жизнью,
полупреданная власти
бесполезных кулаков.
Перепичканная дрянью,
перепачканная слизью
крови, смешанною с грязью
из разорванных сосков.
На вершине униженья,
бесконечного презренья,
королева одной ночи,
одноразовая ****ь.
На вершине сожаленья,
бесконечного презренья,
всяк торгует тем, что хочет,
иль чем проще торговать.
- Падаль мерзкая ,ей Богу,
Проститутка, что тут толку?
На обочинах дороги
Суждено ей подыхать.
Подыхать позорно, долго,
да и сдохнуть мало толку,
как скотина на пороге,
ибо надо выживать.
Судьи с щедростью плевались,
судьи жадно догрызали
переглоданное тело
несжираемой души.
Люди властью упивались,
Люди властно измывались,
став ей судьями так смело
разве кто из них грешит?!
Разве кто из них нарушит?
Разве кто из них причастен?
Слог небесного завета
был неписан для него,
а продать не тело – душу
столь привычно, безучастно,
это как-то незаметно,
это как-то ничего!
А предать любимых, верных,
А предать Господню веру,
где купюры – честь и совесть
на тропе шальной войны.
Где наградою наверно,
Где расплатою наверно
будет горестная повесть
обнищавших и больных.
Там проклятьем стала честность,
Там спасеньем стало рабство,
Она есть их отраженье,
проституткой быть, не стать.
Где обломки повсеместно
погибающего царства,
Всяк торгует тем, что хочет,
иль чем проще торговать.
Проститутка ,проститутка,
Тварь блуднАя, сладкий дьявол,
Лицедейка злого рока
Всей несчастностью своей
Проститутка, проститутка,
Демон рая, ангел ада,
И порочнее порока
И всей святости святей.