былина

             
ну что тебе сказать в глаза?! о вечном влечном?!
о сумерках изгибов и вздохах бытия?!
о брошенной любви безИмянным колечком?!
о пропитых надеждах напрасных христиан?!

поверишь ли, что мы давно попали в сказку
до всякого рожденья в подвалах суеты?!
при смене точки зрения меняет жизнь окраску -
кругами солнце ходит вдоль сада красоты...

беспечно удивлённое, оно куражит нас же:
вскружённые вниманьем природы, мы совсем
забылись и представили, что нас не будет краше -
так жуть славокружения нам угрожает: "съем".

и всё-таки мы вертимся, что твой электросчётчик,
нас солнца взгляд подводит под общую черту,
неровного как график, горизонта, только лётчик
помашет ручкой людям, втеснённым в красоту.

а самолёт пустой строкой зачёркивает небо
и этим привлекает наш взгляд. сильней всего
не лета, а небесной манны ждём, мы сыты хлебом -
обман дешевле дольше приятнее снегов.

обман и есть наш хлеб - возможность наливать былое
в прозрачные пустые бокалы новых форм.
и, как ты не тряси-верти патлатой головою,
чужих иллюзий маршал пошлёт тебя на фронт.

идёт холодная война за право быть ведущим
народной передачи: занять поля чудес,
транслировать свою лапшу сквозь фон на наши уши -
медвежею походкой помочь другим расцвесть.

но расцветаем мы... вне стен общажного обмана:
приносим слов лохматость в предизбранный блокнот,
как бомбу откровения в квартиру мирозданья,
играемся в созвучья без гладкошёрстных нот.

и многие ножовочкой пройтись желают по чащобам
неистовых сомнений твоих: а вдруг пожар,
случится, вырастет, одарит жаром обречённо -
развалятся берлоги, оставив перегар.

так, в целях безопасности и чести гуманизма,
следы порядка жаждут оставить на душе.
тебе же, чтоб увидеть свет не нужен взгляд сквозь призму -
присутствие твоё преломляет путь лучей!

под коллективный шепоток и смех в тебе проснулась
синица одиночества - внутренний синяк:
тебя никто не слышит - ты втянут в злобный улей -
тебе никто не нужен - кирпичная стена!

лишь только одиночество способно мысли слышать,
оно в тебе не ищет фальшивых середин.
когда один, ты много выше слов и выше,
среди подобных - видишь, насколько ты один.

мы многократно сироты: покинуты друзьями,
вещами, временами, симпатией богинь -
и более того, пропав в очередном сезаме,
отпиливаем якорь и преданность другим.

имущество, что носишь ты под кожей, как занозу -
невыносимость памяти, даже не украсть.
Как матери семьи, ей ценны послевкусье, отзвук,
следы, особый запах и шрамы на руках.

они ей как племянники, шпана с подобным свойством -
продления в деталях прошедшего насквозь,
и - если быть внимательным, то - обживают остров
приглаженного быта и стройненьких берёз.

на кресле тётка-память спит в удушье тёплой шали,
нечаянно разбудишь, то на себя пеняй -
доводит до истерики, а после утешает -
ехидный говор, прищур, смеётся как свинья.

и как нам выйти за пределы собственной вселенной,
не зная, где граница или хотя бы вход?!
преодолев забор - словарик остроумной лени,
ты видишь: ясно поле, леса, река и скот.

уже рассвет так рано, что тебя никто не спросит:
"куда ты вдруг собрался?". велик соблазн уйти,
исчезнуть, рассекая местность, где кресты-вопросы
выуживают слёзы за страх свернуть с пути.

движенье вообще - единственно возможный выход
из выпавшего нам положения вещей,
как снег на голову, под ноги - поначалу рыхлость,
потом же больно скользки припадки по мечте.

движенье - перемена места - измененье вещи -
есть страсть, не что иное как всевозможность быть.
наверное, от этого весь мир весной трепещет -
любовное со-гласие право - мы рабы!
 
мы вынуждены быть здесь кем-нибудь, но всё же можем
быть кем угодно! как тАм?.. терпение и труд..?
тебя изменит до незунаваемости обжиг
рок-оперы пропетой ветрянкою бермуд!

прикосновенье, миг вниманья, вслух подброшенное слово -
песчинки лукоморья атлантики любви...
валяясь на песке, обняв русалку (став уловом),
ты не боишься, зная, что можешь быть убит.

сюда не ходят в гости мысли и вопросы - только
желанье перемены погоды - от тоски
блаженства... психи-паруса бледнеют одиноко
в тумане океана бессмысленной строки.

крахмальные шаманы кружат на воде далёкой,
как чайки привлекая вниманье суетой,
точней бессмысленным движеньем для чужого ока,
не выясняя, кто из сиятельных - святой.

и это верный признак появленья бури бреда -
несётся, как ребенок на стаю голубей...
вздыхая, старцы нам поют об унесённых ветром,
едва она исчезнет, качнувши колыбель.

да, смерть для нас - всего один шажочек в неизвестность,
когда непредсказуемость, верный нам авось -
любимая игра! при страшной перемене места
меняются условья, но ты - верней всего!

ты думаешь - я слишком пьян, поэтому не слышишь...
иди куда подальше - найдёшь чего искал.
но знай, что где бы ты ни жил, всегда есть кот на крыше,
и где б ни оказался - поблизости лиса.

февраль 2012