Я теперь не смотрю в голубые глаза,
не хожу с нею, взявшись за руки,
не могу о любви больше ей рассказать.
Пустота… и река дней в разлуке.
Я обманывать стал от бессилья себя,
будто жизнь моя стала прекрасней,
ну а сердце стучит, о любимой скорбя,
и зовёт заплутавшее счастье.
Не писал о любви, мне теперь далеки,
эти чувства, забитые в угол,
я, обнявший стакан, умирал от тоски,
словно ждал безвозвратное чудо.
Я от жизни устал, - ни покоя, ни сна,
и смотрю на высокие крыши,
не кричу, не молю – пусть не знает она,
что душа моя больше не дышит.
Я тону в пустоте этих облачных дней,
для себя просчитав жизни срок,
закрываю глаза, вспоминаю о ней,
на краю я стою и … прыжок.......
***
....... а она может просто устала,
и не хочет такое слышать,
но меня этой ночью не стало,
я упал этой ночью … с крыши.
Плакал дождь над разбитым телом,
в суматохе шептались люди,
и, как в цирке, они смотрели,
будто ждали, что ж дальше будет.
Я взглянул на их жалкие лица,
безразличье в них, не тревога,
не один такой – самоубийца,
и меня не судите строго.
Я смотрел на себя с этой крыши,
всю прошедшую жизнь вспоминая,
и я верил, она меня слышит,
и шептал – я люблю, - умирая…