В пересечении меcтоимений с орбитой доходных глаголов
возникает затмение совести, чьё солнце застряло у почек,
там, в небе понятий, не видит весьма просвещённый олух
то самое, что блестит остальным, освещённое тенью ночи.
Брошенный внуками куль на свалку - не ведали, что блиллианты!-
равен был целой жизни, стравленной дедушкой в передовицу
газеты, тиснувшей про масштабные, скрытые от публики факты
об обмене убийства личности на ценимые в эквивалентах поз единицы.
Славно вещать телевизору, гримасничая у краденного камина,
процентом личности, неотделимой от держателеля вожжи власти,
цвет у совести (белой, на ощупь горбатой, по слухам длинной)
похож на трупные пятна банка с вывеской -"Здравствуй!"
Зависть - общеизвестная заповедь заповедной десятки,
как оседлать её, знал Гаутама, ставший впоследствие Буддой.
Глухо звучит колокольчик, где взятки осязаемо гадки\гладки.
В совести местоимений нет и завалящего изумруда.
15.1.2012