Когда все страницы исписаны и перечеркнуты,
И спит моей музы блудливая тень беспробудная,
Мне видится женщина с длинною шалью и четками,
Мне видится крест на горе, весь туманом окутанный...
___________________
Холодное солнце расплавеленным золотом выльется
В пески остывающей вьюжной степи по холмам,
В колосьях останется искрами, знаком кириллицы,
И неба тяжелый металл обожжет фимиам.
По травам, иссушенным ветрами южными, черными,
Скользнет мелкой рябью покрытая серая тень.
Ты помнишь меня?
Я - сюда принесенный не торными,
Крутыми дорогами, крест над могилой твоей.
Ко мне подымается жрица далекого племени,
На мшалой разбитой плите проливает вино.
И рушит покой мой, не знающий боли и времени,
И в горечь грааля роняет слезу... Так давно
Не слышал я голоса сколько-нибудь человечьего,
Не видел теней, кроме тени моей и орла.
И женщине этой в краю моем вымолить нечего,
Как только наполнить в алатыре щель до горла.
И буду я пьян и пленен моим солнцем жестоким,
Палящим меня, но не давшим тепла, как она.
Ты помнишь её?
Ту, что, в шали от ветра глубокой,
Тебе, нам с тобой приносила намедни вина?
В наряде ином, не по-жречески, не по-монашьи,
Мечтала она до руки прикоснуться твоей,
Не в черном сукне, подпоясана скорбью вчерашней,
А в свадебном шелке и с лентой по краю бровей.
Теперь ты все помнишь... Но память твоя, как пустыня,
И ветер развеет её по дремоте степей.
Но помнишь ли, кто я?
Я камень алтарный, что стынет
Под медленным солнцем; я - крест на могиле твоей.
14.02.12