I
Слова «друзья», «клятва», «борьба»,
«Помните, жизнь – бесценна» -
Перевести не составит труда
На любой язык во вселенной.
Боль поражений, мой командир,
Стоит ли помнить?
Не заслонят собою весь мир
Стальные ладони.
Снова пустыня будет дышать
Пеплом и пылью.
Больно и горько, но надо признать –
Мы не всесильны.
Только поднимет, как поднимал,
Голос твой: «К бою!»
Можно расплавить даже металл,
Но только не волю.
Трудно ли стать в адском огне
Огнеупорным,
Если зовёт в космической тьме
Свет Кибертрона?
Если звучит твой позывной,
Мчится лучом света,
Снова пронзая тонкой иглой
Звёздную ткань неба.
Плавится в золоте, в запахе трав
Тёплый земной вечер…
Вновь убеждаюсь я: ты был прав,
Ни один бой не вечен.
23-24 сентября 2007
II
Героический эпос далёких планет,
Чашка горячего чаю.
Снова бессонные ночи - и бред,
Прошлое не умирает.
Имя твой – страстный призыв,
Время над ним не властно.
Пусть всё уходит, но будет жив
Цвет моей тайной страсти.
Имя твоё – гром средь небес,
Символ, клятва, молитва.
Прежний огонь, вспыхнув, воскрес –
Нет, ничего не забыто.
III
Не надейся, не кричи мне вслед –
Твоё слово сильно опоздало.
Я стою на взлётной полосе,
Примеряя крылья из металла.
Не теряйся, не кричи, не спорь –
Ты не перекроешь гул мотора.
Мягко отстранив тебя рукой,
Просто ухожу от разговора.
И прошу, не надо мне твердить
Про незнанье или про ошибки –
Для того, чтоб помнить или любить,
Время было, и притом с избытком.
Не сейчас, - когда-нибудь, - решишь,
Что ушло сквозь пальцы каплей света.
Почему же ты ещё стоишь,
И какого ждёшь ещё ответа?
Хочешь видеть, как я изменюсь,
Хочешь вот таким меня запомнить?
Можешь верить, я не оглянусь,
Чтобы разомкнуть твои ладони
И взглянуть – не слёзы ли на них?..
IV
Так улыбаются только твои –
Так задумчиво, грустно, чутко.
Они цветом как мирное небо Земли,
Как незабудка.
Среди тысяч и тысяч других таких нет –
Верю, и даже – знаю.
Накрывает волной их божественный свет –
И любая боль отступает.
В сердце и в памяти голос живёт
Светом одним, как прежде:
«В этой войне победит лишь тот,
Кто не потерял надежду.
Не осуждайте слабость травы,
Это время настанет:
Слабые, хрупкие, тёплые вы
Встанете вровень с нами -
Мыслью, стремящейся в небеса,
Сердцем, отданным родной планете…»
Когда я смотрю в голубые глаза –
Я верю в бессмертье.
V
А на нашей улице и от звёзд светло.
Выйдем, выйдем, милая, - светом их дышать,
Полными горстями пить их серебро…
Жаль, что той, единственной, с Земли не увидать.
Бездна опрокинулась, мучая, дразня,
Но сегодня, милая, слышишь – не грусти!
В снежном одеяле спит душа-заря,
В этой снежной пустоши жив огонь любви.
Пусть тоска звенящая пронизает сны,
Вновь безумной жаждою сердце бередит…
Слышишь, верь мне, Белая, мы ещё взлетим,
Загорятся розами знаки на груди.
Веришь, знаю, веришь, - и чувствуешь сама,
Как в ладонях тает непокорный лёд.
Над землёй притихшею властвует зима,
А над нами властвует то, что не умрёт.
VI
Я тебя удержу,
Я не выпущу твою руку.
По серебряной грани памяти
Пройду канатоходцем.
Мне не надо рассказывать,
Как боишься наступления ночи,
Как смотрят кошмары
Из этих тёмных колодцев.
И не надо сидеть
Ночью у изголовья,
Чтоб не увидеть вдруг,
Что я тоже бываю слабым.
Чтобы не услышать,
Как сквозь стиснутые зубы
Я снова зову командира,
Не спрашивай, что мне снилось, не надо.
Может, это луна –
Серебро с серебром играет,
Как играют огни-обманки
В огни родных космодромов,
И вспыхивает, бьётся
Калейдоскопом слов и картинок,
И живое хрупкое тело
Изгибает в муке трансформа.
Может, в звоне листвы золотой
Я те шаги вспоминаю,
В голубизне небес – взгляд… Мы живы.
Этого-то не сдержать
Тонкой серебряной нити,
Я снова вернусь, чтоб вспомнить
Ветер в стальных крыльях.
2007
VII
Мне бы ответить тебе, но что нового я скажу?
Все эти песни сложены не вчера –
Женщине, верной подруге, ангелу во броне,
Деве-целителю, стражнику у одра.
Слава той мягкости, что силу всегда победит,
Что свой букет пронесёт даже сквозь звездный огонь.
Снова останешься, знаю, что не смогу отослать,
И на твоей волне – будет спокойным сон.
Что я могу от тебя надеяться скрыть,
Что ты об этих кошмарах моих можешь не знать?
В час, когда в дым и огонь сумасшедшая птица рвалась –
Не твои ли тонкие руки сумели её сдержать?
Сколько рассыпалось в пепел страниц ещё до того,
Как засиял в темноте перламутровый шарик Земли…
Когда меркли вдали очертанья родных куполов, -
Не твои ли хрупкие крылья меня несли?
Так и теперь, - когда память лишь тлела в золе,
Кто пробудил её, кто меня вырвал из тьмы?
Светлый твой голос, я верю, вернёт меня в строй.
Новые взлёты, я верю, нам суждены.
VIII
Как за туманом, за бликами света
Заулыбались задумчиво звёзды.
Ты воин на страже меж жизнью и смертью,
Рыцарь лазера и диагноста.
Не вас ли встречали ещё мутные взгляды,
О белые тени, без малого боги?
Скольких из нас не единожды кряду
Вы возвращали с последней дороги?
Хоть раз, но увидел, почувствовал каждый,
Светлой рукой приведённый обратно, –
Ваша борьба тяжелее, чем наша,
Ставки в ней выше и враг беспощадней.
Нет, вы не спрятались в стенах ремблока,
Не убежали, не отгородились.
И пусть наша раса не верила в Бога,
Бывали минуты – мы тоже молились.
Мы верили в вас, словно малые дети
В добрых волшебников из светлых сказок,
Когда на последнем энергопакете
С раненым другом доползали до базы.
И вы нам давали, не скажешь иначе, чудо, -
Дорогу обратно, пусть к новым потерям, пусть в новый бой.
Я в бога не верю, не видел и врать не буду,
А ангела знаю, и вижу перед собой.
IX
Такая любовь –
Кто может представить,
Как светится нежность
В стекле и металле?
Кто может представить
Не только во взглядах –
В технических терминах,
В цифре, в разрядах,
Не каждою клеткой –
А каждой запчастью…
Железные пальцы
Сплетаются в страсти,
Железные пальцы касаются знаков,
Скребут по запястьям,
По топливным бакам…
Такая любовь –
Кто поймёт, кто осудит?
Вмещают ли сердце
Железные груди,
Где чувство живёт –
Мотор, микросхемы?..
О ней не расскажешь
В стихах и поэмах,
И нет для неё
Ни ночей под луною,
Ни пышных садов,
Одетых весною.
Такая любовь
Не в бархат одета,
А в стальную броню,
Как родная планета.
…
X
Я не знаю, каким был ворвавшийся в память свет,
Но я знаю, что мало встречал в мире такой любви.
Милосерднее было позволить уйти вослед.
Так считал. Но тебе приказал – живи!
Ты лежала в руках, как обломок вселенной грёз.
Как цветок, что сорвали и бросили там же – гнить.
Я сквозь эти столетья вот так, на руках тебя нёс,
И шептал, что ты здесь, ты жива и ты будешь жить.
Самого важного нет, но за всех остальных – держись!
Я с тобой шёл по грани, по самому острию.
Этим детским ручонкам не раз мы вверяли жизнь,
Чьим же взрослым рукам повезёт удержать твою?
Неужели победа может прийти без тебя?
Ты уже столько раз вырывалась из жадных объятий тьмы.
Я сжимаю твой лучик, Звёздное Дитя.
Ты не можешь уйти, пока у тебя есть мы.